В.П. Алексеев.

[Выступление на «круглом столе» «Дискуссионные проблемы отечественной скифологии».]

// НАА. 1980. №6. С. 80-82. (Дискуссионные проблемы отечественной скифологии, окончание)

Обсуждение:

Чл.-корр. АН ТаджССР Б.А. Литвинский
(ИВ АН СССР, Москва)

Сакская проблема. Были ли кочевые племена древней Средней Азии скифами? Авторы обзорной статьи отмечают, что в современной скифологии существует несколько различных пониманий термина «скифы»: от узкого, когда под «скифами» понимается население той или иной части Причерноморья, до широкого, точнее — расширительного, когда к «скифам» относятся племена и народы, проживавшие на огромном пространстве от Причерноморья до Минусинской котловины, включая Среднюю Азию и Казахстан. Сами И.В. Яценко и Д.С. Раевский предпочитают называть скифами «этнически единое население степного Причерноморья, а другие народы, обладающие близкой в определённых аспектах культурой, — в том числе, возможно, и родственные скифам — обозначаются условным термином „скифский мир”». Это толкование представ-

(82/83)

ляется и нам наиболее соответствующим всем известным данным письменных источников и археологическим материалам. В части письменных свидетельств следовало бы также отметить, что не только античные, но и древнеперсидские источники [33] объединяли под одним названием (saka) как европейских, так и азиатских кочевников, разделяя их, впрочем, на крупные конфедерации племён.

В понимании ряда авторитетнейших античных источников оба эти названия — скифы и саки — имели обобщающий характер. Согласно Геродоту, «саки, они же скифы… это были амиргийские скифы, но назывались они саками, потому что персы всех скифов зовут саками» (Her., VII, 69). Плиний, со ссылкой на Демодама, писал: «позади [Танаиса — Яксарта] живут народы скифов. Персы их назвали обобщающе саками от ближайшего племени» (Plin., N.H., VI, 50). Высказывалось мнение (И.В. Пьянков), [34] что среди среднеазиатских кочевников были племена собственно саков и те, на которых это название переносилось. Китайские источники также знают этот этноним (в форме sai — древнее sǝk) для населения восточной части Средней Азии. Учитывая его отражение как в синхронной, так и в последующей этно- и топонимике Средней Азии и Индии (уже во II в. до н.э. у Патанджали встречается термин śakayavanam — «Шаки и Яваны» [35] — такова санскритская форма; в пракрите — saka, saga), можно думать, что он прилагался к широкому кругу племён.

Накопленные археологические материалы по среднеазиатским сакам [36] показывают, с учётом свидетельств письменных источников, что на территории Средней Азии (включая всё Семиречье) существовали в середине I тыс. до н.э. три группировки кочевых племён: семиреченская, приаральская и памиро-ферганская. К ним примыкали и частично входили в их состав племена Восточного Туркестана, прилегающих областей Северного Афганистана и Индостана.

Материальная и духовная культуры этих народов при определённой общности во многом различались, как неодинаков был и антропологический состав населения. [37] По-видимому, на данном этапе исследования было бы правильнее говорить о «сакской этнической общности» (далее — СЭО), имея в виду, что это понятие обладает определённой иерархичностью. [38]

Многие из проблем, актуальных для скифологии, являются существенными и для сакской проблемы. Вопрос о генезисе СЭО и её отдельных составных этнических компонентов не может считаться детально разработанным, а тем более окончательно решённым. [39] Следует иметь в виду, что он важен не только сам по себе, но и в плане генезиса скифов и скифской

(83/84)

культуры. Сопоставительный анализ отдельных элементов скифской и сакской культур проводился многими исследователями, но, как показала работа К.А. Акишева, наиболее перспективным является сравнение комплексов той и другой культур в целом. [40] Разумеется, при этом приходится иметь в виду бесконечно более слабую разработанность сакской археологии: количество имеющихся материалов не на один, а, по-видимому, на два порядка меньше, чем в скифской археологии.

Среднеазиатские сакские племена являлись творцами замечательных циклов произведений искусства звериного стиля, отличающихся бесспорным своеобразием. Поэтому вопросы генезиса, истории и семантики искусства звериного стиля должны рассматриваться обязательно с привлечением среднеазиатских материалов. Это условие обычно соблюдается, но пока отсутствует специальное исследование всей совокупности изделий среднеазиатского звериного стиля. Больше сделано в области изучения религии и мифологии сакских племён. Из новых исследований в этом направлении особенно привлекают оригинальные разработки А.К. Акишева.

Представляет специальный интерес лингвистический аспект проблемы. Языковой материал, засвидетельствованный для среднеазиатских саков, ничтожен: это сохранённые греко-римскими авторами немногочисленные этнонимы, ономастика, топонимы и названия предметов вооружения. Хотя многие из них неоднократно рассматривались лингвистами (главным образом в этимологическом плане), как совокупность они ещё не исследованы. Лишь такое исследование позволит сделать заключение о соотношении языка причерноморских скифов и среднеазиатских саков.

Лингвистический аспект включает также проблематику, связанную с так называемым хотано-сакским языком — языком значительных массивов населения Восточного Туркестана, засвидетельствованным для I тыс. н.э. (субстратный слой в пракритских памятниках на кхароштхи и собственно памятники хотано-сакского языка). Уже первые исследователи хотано-сакского языка (Г. Людерс, Стен Конов) убедились в явной близости иранских имён и титулов в надписях и в монетных легендах кушанского времени из северо-западной Индии с прилегающими территориями и языка рукописей, найденных в Восточном Туркестане. Современный этап изучения хотано-сакского языка связан прежде всего с именем Г. Бэйли, который опубликовал и исследовал огромное количество памятников этого языка и создал замечательный этимологический словарь, и с именами советских учёных (В.С. Воробьёв-Десятовский, Л.Г. Герценберг и др.). Очень существенны (в историческом плане) выявленные лингвистами изоглоссы, объединяющие этот язык с памирскими, особенно с ваханским, а из древних языков — с бактрийским.

Сложности исторической интерпретации материалов хотано-сакского ещё далеко не преодолены. В хотано-сакских рукописях сами носители этого языка называют его не «сакский», a hvatanau (древняя форма), т.е. «язык Хотана», «хотанский язык». Слово «сак» как самостоятельное в хотано-сакских текстах не засвидетельствовано, но встречается в качестве прилагательного; в буддийских санскритских центральноазиатских памятниках упоминается Sakarāja — «король Сака», возможно, связанный с Яркендом. [41] Нет достаточных оснований признавать собственно сакскими иранские термины и имена североиндийских эпиграфических памятников и монетных легенд, [42] хотя убеждение в том, что они именно сакские, по-

(84/85)

служило в своё время основанием для обозначения этого языка хотано-сакским.

Вместе с тем, по мнению В.И. Абаева, хотано-сакский язык — «одно из скифских наречий, рано оторвавшееся от остального скифского мира, во сохранившее некоторые черты, составляющие специфику скифского лингвистического ареала». Отделение «прахотано-сакского» от общескифского должно было произойти, во всяком случае, до V в. до н.э. [43]

Собственно исторический аспект сакской проблемы разрабатывался в трудах нескольких поколений учёных. Однако многие направления лишь обозначены или же требуют дальнейшего углублённого изучения. К числу таких тем относится изучение социального и общественного строя среднеазиатских саков (на основе письменных и археологических источников). Работы М.А. Дандамаева и других исследователей показали, сколь заметна была роль саков, как и других народов Средней Азии, в истории Ахеменидской державы.

В III-II вв. до н.э. кочевой мир Евразии приходит в движение. Не остались в стороне от этого и саки, так же как и другие кочевые племена Средней Азии. Пути передвижения этих племён, взаимоотношения их с государственными образованиями юга Средней Азии, прежде всего с Греко-Бактрией и Парфией, могут быть теперь исследованы более комплексно: не только на основании необычайно скудных и противоречивых письменных источников, но и с привлечением значительно возросшего фонда монет, а также археологических материалов. Сакские племена прошли далеко на юг, заняв территорию современного иранского и афганского Сеистана — древней Сакастаны, [44] большие группы их расселились в Северном Индостане, [45] в Хорасане и др.

Особая проблема — исследование характера и роли сакского пласта в этнической и культурной истории народов Средней Азии, Восточного Туркестана, Афганистана и Северной Индии. У истоков эпоса народов Средней Азии и Ирана находится сакский эпос. Советские и зарубежные, в том числе индийские, исследователи привели немало доказательств того, сколь важную роль сыграло переселение саков в Индию, начиная от этноса и языка и кончая искусством, религией, военным делом и т.д.

Таким образом, сакская история и сакская культура — один из важных компонентов истории и культуры древней Средней Азии, а вместе с тем всего Древнего Востока.

[33] R.G. Kent. Old Persian. Grammar. Texts. Lexicon. New Haven, 1953.

[34] И.В. Пьянков. Саки (Содержание понятия). — «Изв. отд-ния обществ. наук АН ТаджССР». 1968, №3 (53), с. 12-18.

[35] D.P. Bhandarkar. Notes on Ancient History of India. — «Indian Culture». 1934, vol. I, №2, p. 275-280.

[36] A.M. Бернштам. Историко-археологические очерки Центрального Тянь-Шаня и Памиро-Алая. М.-Л., 1952 (МИА. Вып. 26); Б.А. Литвинский, А.П. Окладников, В.А. Ранов. Древности Кайрак-Кумов. Душанбе, 1962; К.А. Акишев, Г.А. Кушаев. Древняя культура саков и усуней долины р. Или. Алма-Ата, 1963; О.А. Вишневская, М.А. Итина. Ранние саки Приаралья. — Проблемы скифской археологии. М., 1971; Б.А. Литвинский. Древние кочевники «Крыши мира». М., 1972; О.А. Вишневская. Культура сакских племён низовьев Сырдарьи…; К.А. Акишев. Курган Иссык. М., 1978; и др.

[37] Б.А. Литвинский. Древние кочевники…, с. 174-187; К.А. Акишев. Саки азиатские и скифы европейские…, с. 44.

[38] См.: Ю.В. Бромлей. Этнос и этнография. М., 1973, с. 125-153; С.И. Брук, Н.Н. Чебоксаров. Мега[Мета-]этнические общности. — «Расы и народы». Вып. 6. М., 1976.

[39] Представляет большой интерес дальнейшая разработка вопроса о соотношении авестийских туров, данайцев-туров с сакскими племенами. См.: Б.А. Литвинский. Древние кочевники…, с. 150, 156 (там же литература вопроса).

[40] К.А. Акишев. Саки азиатские и скифы европейские…, с. 43-58.

[41] H.W. Bailey. Saka Studies:The Ancient Kingdom of Khotan. — «Iran» (L.), 1970, vol. VII, p. 66-70.

[42] См.: В.А. Лившиц. К открытию бактрийских надписей на Кара-тепе. — Буддийские пещеры Кара-тепе в Старом Термезе. М., 1969, с. 64.

[43] В.И. Абаев. Скифо-европейские изоглоссы. На стыке Востока и Запада. М., 1965, с. 12-14, 138-140.

[44] Е. Herzfeld. Sakastān. — «Archäologische Mitteilungen aus Iran» (В.), 1932, Bd IV, №1; P. Daffina. L’immigrazione dei Saka nella Drangiana. Roma, 1967 (IsMEO. Reports and Memoirs. Vol. IX).

[45] I.E. Lohuizen-de Leeuw. The «Scythian» Period. Leiden, 1949.

наверх