М.П. Завитухина
Золотые браслеты из местности Дуздак (Туздак) в Средней Азии
и Сибирская коллекция Петра I.
[ текст был опубликован без редактуры;
здесь исправлены лишь очевидные опечатки ]
Созданная при царском дворе Императорская Археологическая Комиссия (ИАК) с момента её образования в 1859 году и в течение всех лет существования была главным археологическим учреждением страны. Она пользовалась неотъемлемым правом распределения коллекций, поступавших в её фонд, по различным музеям России. И, конечно же, все лучшие находки она направляла в главный музей страны — в Императорский Эрмитаж. В их числе были художественные предметы из драгоценных металлов и камней.
Из ИАК в 1909 г. в Эрмитаж поступили два золотых предмета, найденные в 1907 г. в низовьях р. Сырдарьи (ОАК 1907: 124). В Рукописном архиве Института истории материальной культуры РАН находятся сведения об этой находке (Архив ИИМК, д. 1907 №110) 1. [сноска: 1 Военный губернатор Сырдарьинской области в письме в ИАК от 31 июля 1907 г. сообщал о посылке им золотого браслета и золотой «змейки», которые были найдены в местности Дуздак Казалинского уезда. Далее в этом деле имеется письмо из Эрмитажа от 4 апреля 1909 г. о перечислении из сметы Эрмитажа за 1909 г. назначенной ИАК суммы в количестве 150 рублей и подтверждение о получении браслетов. Далее губернатор уведомляет ИАК о выплате находчику киргизу Иелубаю Корнееву 149 руб. 50 коп., о чём имеется расписка в деле.] Ранее со времени образования в 1919 г. Институт назывался Академией истории материальной культуры, последняя по существу была преемницей ИАК.
Предметы были найдены киргизами случайно на поверхности каракумских песков в низовьях р. Сырдарьи. Вместе с известными браслетами найдены 25 золотых подвесок к головному убору и маленькая палочка. Это, вероятно, стержень от шарнира в одну четвёртую вершка. К сожалению, они, по просьбе находчика, были сплавлены местным золотым дел мастером (ОАК 1907: 124, примечание).
С 1909 г. эти предметы вошли в состав музейного собрания Эрмитажа и были присоединены к Сибирской коллекции Петра I несмотря на то, что они были найдены почти два века спустя после смерти Петра I 2. [сноска: 2 Сибирская коллекция Петра I в 1859 г., по инициативе первого председателя ИАК графа С.Г. Строганова, перевезена из музея Академии наук (Кунсткамеры) в Зимний дворец на рассмотрение Александру Второму, который, осмотрев археологические древности, распорядился оставить их в Эрмитаже для постоянного хранения (3-4).] Вскоре вновь приобретённые предметы вместе с Сибирской коллекцией были включены в раздел экспозиции (Галерея сибирских древностей) на выставке скифских драгоценностей в залах античного отдела.
Браслеты различны по устройству. Один из них ажурный, литой, с шарнирным замочным устройством. Он состоит из двух частей, которые соединяются подвижным и неподвижным шарнирами. В неподвижный шарнир вставлен стержень, расклёпанный на концах. Растворная часть обычно закрывалась свободно вынимающимся стержнем с цепочкой на конце, которая прикреплялась к напаянному на браслет кольцу. Так устроены многочисленные гривны с шарнирным устройством из Сибирской коллекции Петра I (Артамонов 1971: 48). У дуздакского браслета кольцо, цепочка и стержень отсутствовали (см. выше).
Браслет имеет утолщение на верхнем и нижнем концах, внутренняя его поверхность гладкая. На лицевой стороне обеих створок имеется изображение фигуры лежащего коня, выполненное одинаково. Конь с опущенной головой, передние ноги подогнуты под туловище. Задняя часть крупа перевёрнута и касается шарнира, шея и туловище коня удлинённые, лопатка и бедро переданы округло. Голова стилизована, геометризированы глаза, уши и ноздри. В древности браслет был украшен бирюзой, подчёркивающей гриву, копыта коня, а также узоры на шарнирах. В настоящее время бирюза сохранилась не во всех гнездах. Браслет уникален. Далёкая аналогия ему имеется среди пакистанских браслетов (один из них хранится в музее г. Пешавара, второй — в Римско-германском музее г. Кёльна). Исследователи датируют их по-разному. Э. Банкер в своей аннотации кёльнского браслета
(200/201)
Рис. 1:
а — фрагмент золотого проволочного браслета из Туздака, Средняя Азия;
б — браслет золотой шарнирный из Туздака (две позиции).
— IV в. до н.э. (Bunker 1970: kat. №40). К. Йеттмар относил его ко II в. до н.э. (Jettmar 1964: 178). М.И. Артамонов, специально изучавший браслет и гривны с шарнирным устройством из Сибирской коллекции Петра I, датирует пешаварский браслет IV в. до н.э. и отмечает, что это единственный случай ранней даты шарнирного браслета (Артамонов 1971: 48).
Второй браслет представляет фрагмент проволочного предмета (конец его), изготовленного из толстого дрота, с изображением фигуры фантастического волка. Раньше предполагали, что этот фрагмент мог принадлежать гривне, так он был записан в Книге поступлений: «часть гривны с изображением животного» (Книга... 1893-1914). Вместе с публикуемыми предметами найдено 25 подвесок, которые, по инициативе находчика, были переплавлены. Однако, судя по размерам фрагмента и его форме, он относится ко второму браслету спиральному проволочному, аналогичному браслетам из Сибирской коллекции Петра I и Нижнего Поволжья (Руденко 1962: табл. X, 1; Берхин (Засецкая) 1959: 39-41). Исполненный на браслете сюжет был широко распространён в восточном регионе скифского мира, но ни на одном из спиральных проволочных браслетов он не был представлен. На конце проволочного браслета изображена фигура фантастического волка, отлитого двусторонним рельефом и занимающего половину поперечника оборота браслета. Волк изображён с удлинённой мордой, на конце которой — голова хищной птицы или грифона (по изображению только головы, а не всей фигуры, хищная птица и грифон не различаются). Головка на кончике носа должна была символизировать его вздёрнутость, характерную для иконографии этого персонажа. Длинные губы волка с прорезью для рта оконтурены валиком. На крутом лбу находится миндалевидный глаз. Ухо волка — фигурное с изогнутым острым концом, так же, как и нос, оно типично для этого персонажа. Вдоль всей спины зверя расположено восемь одинаковых головок хищной птицы и одна на лбу. Они обращены клювами вперёд, то есть навстречу головке, посаженной на носу. Головки придают фантастичность фигуре волка. Передняя нога волка вытянута вперёд, задняя — назад, представляя, вероятно, тип «прыгающего животного»; шесть полукружий на туловище зверя имитируют рёбра. Хвост волка раздвоен на конце, каждое раздвоение завершается аналогичной птичьей головкой. Таким образом, 12 головок хищных птиц украшают фигуру волка. Все птичьи головки исполнены одинаково: клюв с восковицей (надклювье) изогнут на конце, объёмом переданы круглый глаз и скула. Каждая головка отделяется от остальных, кроме вертикально поставленного уха, ещё и валиком. Головки образуют узор вдоль всей спины зверя, напоминая штангу рогов оленя, отростки которой завершаются головой хищной птицы, подобно изображению на забайкальской пластине (Завитухина 1998).
С.С. Миняев нашёл много общего между Сибирской коллекцией и искусством сюнну (хунну) (Миняев 1995: 124-125). Не случайно, что в начале типологического ряда С.С. Миняев обычно помещает изделие Сибирской коллекции как более древнее и исполненное реалистически. Следует заметить, что и другие сакские предметы, такие как поясные пластины-застёжки с сюжетом, использованным хунну в своём искусстве. Среди них — забайкальская золотая пластина, получившая дальнейшее развитие в поясных пластинах хунну (Завитухина 1998), золотые пластины из Сидоровки (Матющенко, Татаурова 1997: рис. 27) идентичны
(201/202)
бронзовым пластинам из Иволгинского могильника по сюжету (Davydova 1968: fig. 19). Таким образом, искусство саков не исчезло бесследно, а вошло существенным вкладом в культуру хунну.
Публикация изделий, относящихся к кругу Сибирской коллекции Петра I, но не связанных с нею происхождением, даёт возможность приблизиться к разрешению главного вопроса о коллекции — её происхождению; но ни забайкальская поясная пластина (Завитухина 1998), ни среднеазиатские находки, представленные в настоящей статье, не дают возможности говорить о происхождении основной части Сибирской коллекции из поименованных районов, так как между изделиями круга Сибирской коллекции и самой коллекцией больше различий, чем сходства. В дуздакской находке — основное различие в технике изготовления концов сравниваемых браслетов — дуздакского и сибирских проволочных. Объёмность предметов передана по-разному: на дуздакском она уплощена, модель была выполнена художником в виде двустороннего рельефа. Однако, это не пустотелое литьё. Отсутствие пустотелости в изображении волка — черта, разнящая дуздакский проволочный браслет и проволочные браслеты, как Сибирской коллекции, так и сарматские.
Дуздакский проволочный браслет уникален также и по композиции. Он наиболее близок паре амударьинских браслетов с фигурами грифонов на концах. Головы грифонов объёмные, туловище и ноги рельефные. Хотя амударьинский браслет отличается от дуздакского и сибирских, сходство между ними наблюдается в позе животных. На браслете с несомкнутыми концами у грифонов передние ноги подогнуты под туловище, а задние вытянуты соответственно изгибу браслета. Эта композиция, как нам кажется, берёт своё начало от ручек переднеазиатских сосудов. Основное их отличие в том, что животное стоит на подставке, посредством которой ручка крепилась к сосуду. Изображение подставки на амударьинском браслете воспринимается как пережиток (Dalton 1964: 33, №116). На дуздакском браслете, как более молодом по сравнению с амударьинскими браслетами, подставки уже нет. Это является ещё одним аргументом в разнице их датировки. Изменения происходили за счёт уплощения фигур животных на ручках сосудов и отказа от изображения пластины под ногами животного. На дуздакском браслете точкой опоры становятся не ноги, а раздвоенный на конце хвост.
Сюжет в виде фигуры фантастического волка, спина которого украшена узором из птичьих головок, оригинален. В Сибирской коллекции Петра I этот персонаж является одним из основных и встречен на многих других изделиях (кроме браслетов). Интерес представляет пара поясных пластин с изображением «борьбы» фантастического волка с тигром (Руденко 1962: табл. VI, 3, 4). Выразительность этой сцене придаёт львиноподобное туловище зверя с классической моделировкой. Зверь стоит на задних лапах. Его гриву волка украшают четыре головки хищных птиц. Этот узор поддержан пятой головкой, расположенной на конце закинутого на спину хвоста. Создаётся впечатление, что вся спина зверя украшена ветвистым рогом оленя, а каждый его отросток — птичьей головкой. Возможно, это впечатление позволило Л.С. Клейну вспомнить о тарандре античных писателей (Клейн 1976: 228-234). Последние, по-видимому, связывают тарандра со зверем семейства оленей. Л.С. Клейн упоминает о четырёх животных, из которых составлен тарандр. Однако, античные писатели ничего не сообщают нам об этом. На дуздакском браслете также изображён хищник — волк с рядом птичьих голов на спине. И, таким образом, по Л.С. Клейну, этого зверя тоже следует считать тарандром. Дуздакские браслеты с определённым местом находки, к сожалению, имеют мало общего с Сибирской коллекцией Петра I.
Уникальность дуздакских браслетов создает затруднения в их датировке. Как отмечено выше, предметы из Дуздака не аналогичны предметам из Сибирской коллекции Петра I. По всей вероятности, в Средней Азии существовало несколько металлургических центров, скорее мастерских, возникавших в местах добычи цветных металлов. Найденные в низовьях Сырдарьи дуздакские предметы отличаются от предметов Амударьинского клада, которые, вероятно, вышли из другой мастерской. Для решения главного вопроса о коллекции — её происхождения — нужны новые раскопки не только в Западной Сибири, но и в более южных районах России. Носители Сибирской коллекции Петра I создали элитное искусство звериного стиля и стали в известной мере законодателями моды. На относительную дату публикуемого памятника может указывать их близость к Амударьинскому кладу, хотя предметы из клада древнее дуздакских, но они близки им территориально. М.И. Артамонов не уверен в ранней дате — IV в. до н.э. — шарнирного браслета и склонялся к датировке браслета из Пакистана, данной К. Йеттмаром — II в. до н.э. (Артамонов 1973: 180, 184). Скорее шарнирный браслет датируется III-II вв. до н.э. М.И. Артамонов прав — проволочные браслеты и гривны древнее шарнирных. Они, вероятно, относятся к IV-III вв. до н.э. Однако, абсолютную дату дуздакской находки можно назвать лишь обобщённо — вторая половина I тыс. до н.э.
Дуздакская находка представляет группу поломанных в древности предметов, подготовленных для переделки. У мастеров, отливавших золотые изделия Сибирской коллекции Петра I, вне всякого сомнения, была иная сырьевая база.
Главный результат новой публикации дуздакских браслетов — отмежевание их от изделий, собранных в Сибирскую коллекцию Петра I.
(202/203)
[ Литература ] ^
Книга для записывания новых приобретений по отделению древностей 1893-1914. №15242 — Золотой браслет; №15243 — часть гривны с изображением животного (Книга хранится в ОАМ).
Dalton O.M. 1964. The treasure of the Oxus // The third edition. London.
Davydova A.V. 1968. The Ivolga gorodishche. A moniment of the Hiung-nu cultural in the Trans-Baikal region // Acta Archaeologica Academiae Scientarum Hungaricae. N 20. Budapest.
Rostovtzew M.J. 1926. Animal Style in South Russia and China. Princeton.
Jettmar K. 1964. Art of the steppes. New York.
Каталоги временных выставок «Золото скифов» с участием шарнирного браслета из Дуздака: А) Сеул, 1991 (на корейском языке). №104. С. 177; Б) Амстердам, 1994 (на голландском языке). №104. С. 73.
Zavitukhina Marija. 1997. Die Sibirische Sammlung Peters des Grossen — ihre Entstehung und Erfbrschung // Zwei Gesichte der Ermitage. Die Scythen und ihr Gold. Bonn. S. 67-71.
Архивные материалы. ^
Архив ГЭ. Ф. 1, оп. 1, дело 53, 1859.
Архив ИИМК, д. 1907, №10.
Архив РАН, ф. 2, опись 1859 №6.
|
