Н.А. Боковенко
Происхождение всадничества и этапы развития верховой сбруи у древних номадов Центральной Азии.
// Изучение культурного наследия Востока. / Археологические изыскания. Вып. 61. СПб: Европейский дом. 1999. С. 108-110.
Наиболее благоприятные физико-географические условия для развития подвижных форм скотоводства (то есть круглогодичного выпаса) находятся на территории от Урала до Монголии, тогда как снежные степи Восточной Европы требовали стойлового содержания скота зимой (Руденко 1961).
Попытки некоторых исследователей (Зайберт, Даниленко, Горбунов 1990; Anthony, Brown 1991; Anthony 1994 и др. ) интерпретировать некоторые костяные изделия из энеолитических памятников Восточной Европы и Северного Казахстана (Дериевка, Тюбек, Ботай и др. ) как псалий верхового коня и соответственно выводить отсюда всадничество, представляется не совсем убедительным по ряду археологических оснований (Боковенко 1998; Избицер, Трифонов 1997), а также отсутствием надёжных остеологических подтверждений (Levine 1999; Косинцев 1999).
Лишь в конце эпохи бронзы спорадически степные культуры осваивают коня под верховую езду (видимо пастухами), о чём свидетельствуют находки костяных стержневых псалиев различных модификаций и немногочисленные наскальные изображения (Боковенко 1979; 1986). В самом начале I тыс. до н.э. в связи со значительным прогрессом в коневодстве и изготовлением из бронзы более надёжных уздечных наборов большими сериями, на первое место в обществе ранних кочевников (или культурах скифского типа) выходит всадник (кентавр).
Анализ археологического материала позволяет выявить ряд этапов формирования верховой узды у кочевников Центральной Азии:
Древнейший этап развития конского снаряжения, относящийся к эпохе бронзы (вторая половина II тыс. до н.э.). В это время зафиксирована лишь примитивная конская узда, состоящая сначала из пластинчатых псалиев с шипами на одной из сторон, а затем из стержневидных роговых трёхдырчатых псалиев и ременных удил (Кузьмина 1994). Эти типы узды не позволяли достаточно надёжно управлять конём, и, видимо, в основном использовались как упряжные, хотя эпизодическое их использование в качестве верховых (например, у пастухов) не исключено. Этот тип узды был широко распространён в степях Евразии (от Венгрии до Монголии). Для данного периода известны захоронения с колесницами и формирование кочевой аристократии.
«Скрытый» этап (конец X — IX вв. до н.э.) — освоение коня под верх и соответственно, в связи с новыми представлении о переходе в мир иной, появление погребений на уровне древнего горизонта с конями. Происходит формирование всаднического престижного комплекса (соответствующего набора вооружения и конского снаряжения из бронзы, удобного костюма), для которого характерны стержневые роговые псалий и ременные удила.
(108/109)
Аржанский этап (IX — начало VII вв. до н.э.) культуры ранних кочевников (или культуры скифского типа) характеризуется массовым изготовлением основных деталей узды из бронзы. В это время происходит значительное качественное её изменение. Сначала бронзовые псалий имитируют роговые, но затем металл позволяет создавать принципиально новые формы. В это время наблюдается наибольшая вариация бронзовых удил (семь типов) и псалиев (одиннадцать типов) за весь период кочевничества. В удилах в основном изменяется форма и количество внешних окончаний. Преобладают стремявидные окончания удил в Казахстане и Саяно-Алтае (Акишев 1973; Боковенко 1986; Вишневская 1973; Марсадолов 1985; 1998; Итина, Яблонский 1997; Кирюшин, Тишкин 1997). Псалии, как правило, трёхдырчатые самых разных и сложных типов. Конструктивная особенность узды этого периода состоит в том, что псалии крепились к удилам с помощью специальных ремешков внахлёст. Для Саяно-Алтая по имеющимся материалам из раннескифских памятников фиксируется не менее тридцати семи различных вариантов уздечек, что свидетельствует об интенсивном поиске кочевниками наиболее надёжных и удобных форм конского снаряжения (Боковенко 1986). Модификация всей сбруи сочетается с локализацией отдельных типов удил и псалиев (можно говорить о минусинских, тувинских, алтайских типах) и тиражированием наиболее «любимых» и «отмирании» устаревших. Нагрудные украшения коней представлены как примитивными роговыми бляхами, так и великолепной бронзовой бляхой в виде диска с прекрасным барельефным изображением свёрнутого в кольцо кошачьего хищника (снежного барса) из кургана Аржан. Благодаря мобильности кочевых обществ и динамичности межкультурных контактов, новые типы в сбруе быстро распространяются и вступают в «борьбу», с традиционными местными формами, наиболее несовершенные из которых постепенно «отмирают».
В конце VII — V вв. до н.э. начинается новый этап (классический), характеризующийся широчайшим распространением (от Монголии до Венгрии) принципиально новой конструкции узды: псалии не наглухо крепятся к удилам с помощью ремешков, как это было ранее, а вставляются в расширенные окончания однокольчатых удил, причем псалии несколько варьируют по форме и становятся уже двухдырчатыми. Это в значительной степени улучшает управление конём, так как эта конструкция узды с небольшими изменениями просуществовала вплоть до средневековья. Другие типы удил и трёхдырчатые псалии в это время практически вышли из употребления. Формируется сбруя, появляются простые типы сёдел (Пазырык), но металлических стремян ещё нет, хотя, возможно, существовали стремена, сделанные из ремней.
С развитием всадничества меняется облик многих степных культур, оптимальные формы ведения хозяйства (вертикальное или круглогодичное кочевание комплексных стад, способных добывать корм зимой из-под снега), создаются удобные легко переносимые жилища и утварь, набор специального всаднического вооружения и т.п. Эти элементы достаточно быстро распространились в степных культурах от Урала до Монголии, поскольку генетически связаны с предшествующими культурами андроновского типа эпохи бронзы. Именно в этом регионе фиксируется разведение различных пород лошадей (в том числе и высокоаллюрных) и овец (Витт, Цалкин и др.), дальнейшее развитие интеграции трёх культурных блоков (скотоводческого, земледельческого и ремесленнического), создание институтов вождей; военно-жреческой аристократии и других социальных слоёв. Эти сдвиги в обществе номадов требовали создания сложных религиозных систем, обоснования и закрепления социального статуса через погребальный обряд, определённую знаковую символику, искусство и мифо-
(109/110)
эпическую традицию (Аржан, Бесшатыр, Пазырык, Салбык, Иссык и др.) Выделяются особые сакральные центры — Минусинская котловина, Иссык-Куль и др. (Мачинский 1989).
Направление культурных связей самое разнообразное: на север — с таёжными племенами, и на юг — с городскими цивилизациями Средней Азии, Индии и Китая. Однако преобладающими были культурные импульсы и миграции на запад в конце II — начале I тыс. до н.э. (Тереножкин 1976; Ильинская, Тереножкин 1983; Клочко, Мурзин 1987; Боковенко 1989 и др.) Типологический анализ основных компонентов культуры номадов показывает, что это сложный поэтапный процесс продвижения людей, идей, вещей — сначала скифов/саков, массагетов, сарматов, затем хунну/гуннов и кочевников средневековья, движение которых в значительной степени не только изменили этнокультурную ситуацию в Азии и Европе, но и создали предпосылки для налаженных торговых путей между этими регионами.
|