[ учебник ]
Археология
/ Под редакцией академика РАН В.Л. Янина.
М.: МГУ, 2006. 608 с. 5000 экз. ISBN 5-211-06038-5.
Раздел III. Ранний железный век. (А.Р. Канторович)
Глава 2. Ранний железный век вне зоны античных государств и восточных цивилизаций (важнейшие культурно-исторические общности и области). — 283
2.2.2. Сарматская эпоха. — 344
[ 3 ] Таштыкская культура. — 351
Ареал южносибирской таштыкской культуры — Минусинская котловина, где, как уже говорилось, она сменяет тагарскую. Хронологические рамки культуры — II (I?) в. до н.э. — V в. н.э. Вероятно, своим происхождением таштыкская культура обязана взаимовлиянию автохтонных тагарских европеоидов и новых, центральноазиатских тюркоязычных монголоидных групп, проникших в преддверии новой эры в Минусинскую котловину в период массовых миграций, спровоцированных началом политического господства хунну. Возможно, именно создателей таштыкской культуры китайские хронисты именуют динлинами — кочевниками, зафиксированными с III в. до н.э. («рыжеволосые и голубоглазые кочевники» китайских хроник). Также в её создании, вероятно, участвовали и собственно хунну.
Основными памятниками таштыкской культуры являются погребения. Они представлены двумя вариантами — индивидуальными захоронениями в грунтовых ямах и коллективными (вероятно, семейными) захоронениями в склепах.
(351/352)
Таштыкская культура: 1, 2 — реконструкция погребальных сооружений из грунтовых могильников; 3 — реконструкция склепа; 4-6 — гипсовые погребальные маски; 7 — деревянная скульптура; 8 — бронзовая подвеска в виде котла; 9 — железная пряжка; 10 — железный и костяной наконечники стрел; 11 — железные удила с деревянными псалиями; 12 — железный кинжал; 13 — бронзовый поясной набор; 14 — бронзовая подвеска; 15, 16 — керамические сосуды; 17 — деревянная фигурка северного оленя; 18 — деревянные планки с резными изображениями на тему охоты и войны.
(352/353)
Грунтовые кладбища, включающие от 100 до нескольких сот могил, хотя и не имеют собственных насыпей, но помещаются на возвышенных местах — на склонах сопок или в насыпях курганов предшествующей тагарской культуры. Могильные ямы содержат обкладку из плит или же невысокие срубы с обложенными берёстой дном и стенами, перекрытые накатом и также берёстой; иногда ямы перекрыты каменными выкладками. Эти погребения в основном соответствуют более раннему периоду культуры, судя по типам заупокойного инвентаря, преемственным по отношению к тагарским вещам. Но есть здесь и прототипы вещей, обнаруживаемых в склепах.
Склепы сооружались обычно группами по два или четыре, причем иногда в пределах тех же грунтовых кладбищ. Таштыкский склеп — это прямоугольная камера из брёвен с деревянным полом и потолком, которая возводилась в неглубокой широкой прямоугольной яме-котловане (площадь ямы от 16 до 90 кв.м). К камере спускались ступени или трапециевидный вход-коридор с деревянными стенами. Стены камеры и входа окружались по периметру бревенчатым тыном, который, в свою очередь, был обставлен каменными плитами, образующими стену-крепиду. Сверху на бревенчатое перекрытие камеры могли поместить каменную наброску, а поверх неё из вырытого грунта создавалась невысокая земляная насыпь — усечённо-пирамидальная или округлая.
Видимо, склепы какое-то время сосуществовали с грунтовыми захоронениями. Но в целом, судя по типам вещей, склепы характерны для более позднего периода таштыкской культуры.
Таштыкский погребальный обряд допускал как трупоположение, так и кремацию. Для грунтовых кладбищ в равной мере свойственны оба ритуала. В склепах преимущественно обнаруживаются трупосожжения, но встречаются и трупоположения, причем иногда в том же самом склепе. При этом камеры многих склепов, куда периодически захоранивали новых покойных, после совершения последнего погребения были подожжены.
Таштыкская традиция трупоположения предусматривала предварительную мумифицикацию. Чаще мумифицировали женщин и детей, реже — мужчин. Мумии укладывались в погребения в зимней одежде с крупными костяными булавками и нашивными амулетами. Они обычно лежали в вытянутом положении на спине, головой на запад. При мумификации особо заботились о долговременной сохранности головы, для чего трепанировали череп с извлечением мозга (о последнем свидетельствует то, что фрагменты черепной коробки, которые удалялись при трепанации, обнаруживаются внутри черепа). На лицо покойного могли накладывать тонкую белую гипсовую маску, сделанную непосредственно перед погребением и ещё не просохшую, вследствие чего на внутренней поверхности масок сохранились волосы и отпечатки морщин. Предполагается также, что маски могли лепить прямо на лице покойного или же на кожаной модели головы. Таштыкские маски часто расписывались глиняными красками: одни из них украшались спиралевидными красными узорами, другие — сплошь
(353/354)
красной, затем сверху чёрной краской; со временем раскраска усложнилась и обогатилась новыми цветами. Найдены привязные косы каштановых волос, крепившиеся к маскам покойных обоего пола.
Захоронение, связанное с трупосожжением, предполагало кремирование на стороне. Чаще кремировали мужчин. Сожжение было неполным: сохраняли крупные остатки костей. В одних случаях эти кости помещали в кожаный или берестяной мешочек, который, в свою очередь, зашивали в человекоподобное чучело-манекен, имитирующее сожжённого покойника, и это чучело в зимней одежде укладывали в погребение. Чучело делалось из травы и обшивалось кожей, а также, возможно, берёстой и материей; при этом лица либо рисовали, либо обозначали рот и глаза впадинами и пришивали брови и нос. На лица манекенов, как и на лица мумий, могли накладывать тонкие белые маски. В других случаях прах сожжённого человека непосредственно помещали в могилу — в специальные «гнёзда», либо в кучки, либо в сосуды или берестяные короба. Этот прах могли сопровождать массивные гипсовые маски-бюсты, отражавшие индивидуальные черты кремированного человека.
Напутственная пища в погребениях представлена напитками в глиняных сосудах и растительной пищей, а также кусками мяса (чаще овец). В могилах преобладает вотивный инвентарь (уменьшенные модели вещей). Эта традиция уходит в тагарское время, где первые вотивы появились и начали вытеснять обычные изделия из инвентаря погребений, видимо, еще в V в. до н.э. Но в отличие от тагарцев, в могилах которых много моделей оружия и ножей, таштыкцы практически не клали в могилы ни реальные, ни моделированные предметы вооружения. Инвентарь погребений включает также набор сосудов — как керамических (кубки, банки, сферические сосуды), так и деревянных.
Большинство детских погребений отличаются от взрослых. Они находятся на окраине грунтовых кладбищ или вокруг склепов. В них, как правило, нет кремации и мумификации: детей заворачивали в берёсту и клали в могилу на спине или на боку, чаще без вещей, реже — с сосудами и астрагалами [сноска: Астрагал, или альчик — надкопытная кость мелкого и крупного рогатого скота, используемая для разнообразных игр.] косули или овцы. Вместе с тем известны и немногочисленные примеры кремирования детей на стороне с последующим захоронением, в том числе и с погребальными масками.
Наряду с погребениями к ритуальным сооружениям таштыкской культуры относятся жертвенно-поминальные комплексы на окраинах грунтовых могильников или у склепов. Поминки происходили, очевидно, следующим образом: сначала в жертву приносили животное, затем следовало пиршество, после чего часть пищи посвящалась поминаемому. Для этого ставили каменный столб, перед ним напитки в горшках, куски баранины или говядины на деревянных блюдах — судя по остаткам костей, от одного-двух кусков до одной-двух рубленых туш.
Таштыкские поселения малоисследованны и малоинформативны, с тонким культурным слоем. Таштыкцы жили в основном в полуземлянках,
(354/355)
внутренние стенки которых обставлены плитами и срубом, внешние — кладкой из плит; крыша опиралась на балки и столбы, облицовывалась дерном и плитами. Наземные жилища встречаются редко. Вместе с тем в лесостепной зоне они более часты (Михайловское поселение).
Основу хозяйства создателей таштыкской культуры составляло комплексное скотоводство с разведением крупного рогатого скота, а в притаёжных районах — северного оленя. Быки являлись тяглом (на одной из деревянных планок в склепах есть рисунок в упряжке). Разводили и других животных, в том числе лошадь. Исследованы каналы для водопоя скота и орошения пастбищ.
О наличии земледелия, носившего, впрочем, подсобный характер, свидетельствуют находки на поселениях зернотёрок и мотыг из камня и кости, а в погребениях — мелких зёрен типа проса, посыпавшихся на головы покойников. Таштыкцы практиковали также чёрную и цветную металлургию, литейное и кузнечное дело, охоту на косуль, маралов и на пушного зверя. Их керамическое производство ещё не знало гончарного круга.
В зоне таштыкской культуры на среднем Енисее обнаружен замечательный памятник, связанный, очевидно, с политическим господством хунну. Это дворец на р. Ташебе под Абаканом размером 35x45 м, т.е. общей площадью 1575 кв.м. У здания были глинобитные стены до 2 м толщиной, сохранившиеся на высоту до 1,5 м. Здесь было найдено 16 помещений (а всего их первоначально было, видимо, 20): центральный зал площадью 12x12 м, окружённый анфиладами из 18 комнат, а с юга — вестибюль с единственным входом в здание. Крыша четырёхскатная, двухъярусная крытая черепицей, изготовленной по китайским образцам, о чём свидетельствуют её форма и укладка: для прикрытия продольных стыков между рядами плоских черепиц, составлявших основу кровли, сверху вниз по крыше были проложены особые, полуцилиндрические черепицы, нижние из которых завершались дисками с иероглифическими надписями, возглашавшими, в частности, здравицы в честь китайского императора. Свешиваясь с нижнего края кровли, эти диски прикрывали торцы деревянных стропил каркаса крыши. Отоплением служили подпольные трубы-дымоходы (керамические), идущие от печи, которая, вероятно, находилась в южной части здания. При раскопках дворца найдена также керамика хуннского типа (например, с валиками сверху) и ряд китайских вещей ханьской эпохи — в частности, лакированная посуда и т.д. В архитектуре дома проявляются не только китайские, но и определённые среднеазиатские строительные традиции. Вероятно, дворец был возведен с учётом китайских традиций людьми из Средней или Западной Азии, а также самими хунну и, конечно, местными жителями — создателями таштыкской культуры. Скорее всего он был сооружён в первой половине I в. до н.э.
Существует предположение, основанное в первую очередь на данных китайских письменных источников, что этот дворец мог принадлежать бывшему китайскому военачальнику по имени Ли Лин, захваченному в плен хунну и служившему им в данном районе в качестве наместника Саяно-Алтайского удела с центром в «земле Хагас».
|