Э.Б. Вадецкая
Погребальные маски из таштыкского склепа Арбан II.
В 1987-1991 гг. Среднеенисейская экспедиция ЛОИА АН СССР раскапывала Арбанский чаатас, расположенный на правом берегу р. Тёи, ниже пос. Нижняя Тёя, в Хакасии. В 1987-1988 гг. на южной окраине чаатаса под руководством Д.Г. Савинова исследован большой таштыкский склеп Арбан II. Согласно предварительному анализу (до публикации памятника) склеп примечателен в трёх отношениях: может быть датирован; завершает полемику о происхождении таштыкских стремян; отражает сочетание традиций и инноваций в погребальных ритуалах поздних таштыкцев.
Главная удача раскопок — находка миниатюрной железной модели стремени с петельчатой дужкой, позволившей отнести к таштыкским, аналогичные модели из случайных находок. Изделие опубликовано и использовано Д.Г. Савиновым в его концепции о двух линиях развития стремян с петельчатыми и пластинчатыми дужками (Савинов 1996: рис. 1, 1). До появления арбанской находки сам факт наличия у таштыкцев древнейших стремян был основан на том, что две железные пластинки (3,5х1,5 см), обнаруженные В.П. Левашовой в 1936 г. в склепе 6 на Уйбатском чаатасе, были интерпретированы C.B. Киселёвым как подножки двух стремян. Интерпретация небесспорная (Вадецкая 1999: табл. 82). К этому времени самим C.B. Киселёвым были раскопаны возле трёх таштыкских склепов (Усть-Тесь, Кривинское, Уйбат II) мужские погребения с взнузданными и засёдланными конями, где реальные восьмёркообразные стремена типа арбанских, находились вместе с вазами и пряжками, характерными для курганов чаатас (Киселёв 1929: табл. V, рис. 4-7, 11-13, 15, 16, 66, 72; Евтюхова 1948: 64). Версия о том, что таштыкские стремена раньше тюркских, объяснялась сильной заниженностью даты уйбатского склепа, что противоречит находящимся в нём пряжкам VI в. (Вадецкая 1999: 124, рис. 64). Новая дата соответствует широкому распространению реальных восьмёрковидных стремян (арбанского типа) в тюркских погребениях Саяно-Алтая с VI-VII вв.
Д.Г. Савинов высказал справедливое суждение, что арбанский склеп и происходящее из него стремя могут быть синхронны распространению древнетюркской культуры, но одновременно датировал находку не VI в., а условно — V-VI вв., чем смягчил, но не прекратил дискуссию (Савинов 1996: 20). На мой взгляд, копия не может быть раньше подлинных изделий, поэтому арбанский склеп не может быть ранее VI в., но, вероятнее, чуть позже: конец VI — начало VII в. Приведу наиболее видимые доказательства. Среди разнообразной керамики склепа есть новые формы: крупные чугунковидные и шаровидные сосуды с большими плоскими днищами. Последние по форме и орнаментации схожи только с теми таштыкскими, которые встречены в двух склепах Михайловского могильника на р. Кие. В них они сочетаются со средневековыми изделиями типа ваз, орнаментированными костяными накладками колчанов и луков, палашами и т.д. (Мартынова 1985: рис. 108-113). Кроме керамики в склепе Арбан II вещей мало: миниатюрные железные удила, крючок, бесформенные бронзовые пластинки-амулеты. В последних с трудом угадываются их прототипы — стилизованные, профильные изображения головок коней. Даже таштыкские амулеты, найденные в могилах чаатас, менее аморфны, чем арбанские (Кызласов 1981: рис. 28, 48-51).
Рискну высказать мнение, что трансформация культурных традиций не коснулась конструкции памятника и слабо отражена в ритуалах. Я основываюсь на чертежах, любезно предоставленных мне Д.Г. Савиновым. Как и во всех больших таштыкских склепах V-VI вв., на бортах котлована сложена четырёхугольная (со скошенными углами) стена. В середине её южной части был проход к яме. Стенки котлована обставлены брёвнышками, к которым прижата клеть в 2 венца. В центре дна вкопан массивный столб, поддерживающий основные конструкции наземной крыши. На полу и венцах клети зафиксировано около 70 кучек кремированных косточек: индивидуальные, слившиеся из пепла нескольких покойников, очень маленькие от детей или развеянные из других кучек. В северной половине камеры пепел мог быть помещен в куклы, исходя из свободного размещения кучек и отсутствия посуды, а в южной пепел находился преимущественно в малых ёмкостях (судя по плотности размещения кучек, стиснутых горшками). Этими емкостями были сосуды (более 15 случаев). Обращает на себя внимание то, что в склепе Арбан II чаще, чем в других таштыкских комплексах, пепел пересыпан в горшок. При этом отсутствуют астрагалы и иные ритуальные кости животных, которые ранее всегда клали мёртвым.
Консерватизм обрядности проявляется в использовании погребальных масок, в то же время сре-
(144/145)
Рис. 1. Погребальные маски из таштыкского склепа Арбан II.
ди них встречены нестандартные. Обломки масок (скопления и отдельные фрагменты) были зафиксированы в 14 местах камеры: одна маска на венце сруба, другие либо вблизи кучек пепла человека, либо (полностью или частично) поверх них. Маски около кучек могли сохраниться от кукол, на кучках — от бюстов, в голову которых помещали мешочек с пеплом. Среди обломков мало обожжённых или, напротив, белых, рыхлых. Преобладают белые плотные, словно просушенные горячим воздухом
(145/146)
при тлении брёвен камеры. Всего собраны обломки более 30 масок. Подобраны и склеены фрагменты почти целого изображения (маска с нагрудником), 3-х масок лица и 6-ти подставок. Кроме того, от 4-х масок склеены крупные части лица и подставок, от 3-х — мелкие части лица, от 5-ти — отдельные фрагменты. От 12 масок имеются 3-10 неопределимых обломков. Маски хранятся в ИИМК РАН, склеены и зарисованы Л.А. Соколовой.
Впервые найдена маска погребальной куклы с облицовкой верхней части её туловища. Маска, вместе с облицовкой, напоминает позднетагарские (тесинские) мумии людей, у которых глиной или гипсом обмазаны голова, шея, верхняя часть груди и плечи. Такие обмазки условно именуют «нагрудниками». Верх арбанской маски и правый край «нагрудника» обломаны. Между шеей и нагрудником имеется скол, но в отдельных местах они плотно стыкуются. Значит, вылеплены вместе. Маска облегала 3/4 головы куклы, верхний край «нагрудника» соответствует тому же объёму. Черты лица чётко смоделированы, но условны. С обратной стороны маски имеется впадина с отпечатками складок — от носа, приделанного к кукле. Другая глубокая складка отпечаталась под ухом. Маска соответствует размеру лица человека: высота (с учётом сколотой части) 16 см, ширина от уха до уха 13,5 см, в профиль 14-15 см, высота шеи 4 см, диаметр 11 см. Толщина стенок маски 4-5 мм, губ, носа, шеи до 10-11 мм, на стыке с нагрудником — 15 мм. «Нагрудник» овальной формы, толщиной 7-8 мм, но обмазан сверху ещё одним слоем толщиной в 1 мм. Маска белая, без следов росписи (рис. 1).
Склеена правая половина другой маски почти того же размера: высотой 19 см, шириной 15 см, в профиль до 14 см. Толщина стенок 5 мм, носа и уха до 12 мм. Маска белая,но покрытая желтоватым ангобом. Ухо, нос, верхняя часть щеки поверх ангоба окрашены яркой красной краской, а скулы — голубой. К маске относятся: кончик носа, 2 фрагмента «нагрудника», 10 неопределимых обломков и, предположительно, кусочек лба с нарисованной красной спиралью (рис. 4)
Более плоская и тонкая маска представлена почти целым лицом и шеей. Вылеплена небрежно — с кривыми носом и ртом, бесформенными глазами, без разреза. Первоначально была вся окрашена красной краской. С обратной стороны имеется овальный отпечаток имитации рта куклы. На внутренней поверхности шеи чёткий след верёвочки или грубого шва. Размеры маски: высота лица 18-19 см., ширина 16 см., в профиль до 4 см., высота шеи 5 см. Толщина стенок маски 4 мм, носа и губ 9 мм. К маске относится правое ухо, окрашенное красным. На его обратной стороне имеется отпечаток заплатки, которой починена голова куклы (рис. 3).
Ещё в экспедиции была склеена крупная, подквадратная маска: высота лица 20 см., ширина 17 см, в профиль 12 см. Мне она известна только по нечёткому рисунку (рис. 2). Но в коллекции имеется даже более массивная подквадратная маска, от которой подобраны и склеены две части: верхний левый край, от переносицы и включая ухо (12 х 18 см); левая скула при переходе к шее. Размеры лица (по ширине от уха до уха в 30 см) значительно превышают лицо человека и все известные мне формы, на которых изготовляли маски. Толщина стенок до 12-17 мм. Первоначально маска была вся окрашена красной краской. Вылеплена на мягкой форме, так как с обратной стороны уха имеется отпечаток косого шва с крупными стежками, которыми сшита форма-каркас. К маске относятся еще более 20 обломков, среди которых кусочек носа и фрагмент подставки.
Среди других масок, склеенных небольшими частями, представлены все вышеописанные типы — овальные и подквадратные. С росписью, белые или красные.
Ещё раз подчеркну, что маска с «нагрудником» склеена впервые. В других больших таштыкских склепах обычно встречаются бюсты, прочно, но разным способом крепившиеся на горизонтальную подставку — овальную, круглую, прямоугольную или многогранную. Чаще они массивны и длиной (по плечам) до 40 см. Арбанские 6 подставок, склеенных почти полностью или наполовину, небольшие (11-20 х 7-11 см), плоские, толщиной 6-8 мм, а в местах крепления шеи до 12-16 мм. Размерами, формой, толщиной и, главное, мелким вырезам для головы они схожи с «нагрудником» куклы из склепа. На внутренней поверхности одной подставки отпечатался чёткий шов, подобно тем, что остаются от сшитых болванок-голов кукол. Таким образом, есть серьёзные основания все хорошо сохранившиеся арбанские подставки считать «нагрудниками». Но тогда непонятна миниатюрность некоторых из них. Так целая подставка (18х10,8 см) имела подпрямоугольную, а не овальную форму. Вырез для шеи маски диаметром в 9 см. На вырезе еле намечен ободок для крепления головы (рис. 6). Совсем миниатюрная подставка (11x7 см), подтреугольной формы, рассчитана на шею диаметром всего в 5 см (рис. 5). Если это были детские «нагрудники», то следует признать изготовление погребальных кукол (для пепла человека) не только для взрослых, но и детей. Если это были всё-таки бюсты, то их можно рассматривать лишь как копии, утратившие функциональное назначение подставок — прочное крепление головы (с пеплом). Надеюсь, что интерпретация арбанских подставок уточнится при их дальнейшем обстоятельном сравнении с подставками и «нагрудниками» из других склепов. Но уже сейчас прослеживаются некоторые особенности масок из склепа Арбан II. Они белые (под окраской), тонкостенные, разнообразны по форме, сильно отличаются размерами и объёмом. У них условно моделированы черты лица. Полностью, хотя и грубо, обозначены глаза, а не
(146/147)
одни прорези. На внутренней поверхности нет следов кожаной фактуры, хотя отчётливы отпечатки разных швов. Не исключено, что куклы и мягкие каркасы для масок шили не из кожи (как обычно), а из другого материала.
|