М.П. Грязнов и др.
Комплекс археологических памятников
у горы Тепсей на Енисее.
// Новосибирск: 1979. 168 с.
Таштыкская культура.
Погребальный обряд (М.П. Грязнов)
Таштыкская культура (М.П. Грязнов) — 89
— Склеп 1 — 90
— Склеп 2 — 105
— Склеп 3 — 113
— Склеп 4 — 119
— Детские грунтовые могилы — 122
— Поминальники — 128
— Помины возле склепов — 134
— Поминальник таштыкского склепа 4 — 136
— Погребальный обряд — 142
— Искусство — 144
Как нигде в других таштыкских памятниках, погребальный обряд на Тепсее представлен полно и разнообразно, благодаря тому, что раскапывались не только видимые на поверхности земли могильные памятники, но и значительные площади за их пределами. В более древние эпохи (андрон, карасук) всех умерших хоронили относительно единообразно. Начиная же с середины тагарской эпохи, с сарагашенского этапа, погребальный обряд для разных категорий умерших всё больше и больше дифференцировался. Одних хоронили в обширных индивидуальных могилах, воздвигая над ними грандиозные сложного устройства каменно-земляные сооружения, других — в менее сложных и меньшего размера, третьих — в общих небольших родовых склепах, иных прихоранивали в оградах родовых склепов, а некоторых хоронили не на кладбище, а на старых, предшествующего периода курганах и оградах.
В таштыкское время, как свидетельствуют материалы раскопок на Тепсее, мест погребений и видов надмогильных сооружений стало, может быть, даже и несколько меньше, но хоронили разные категории умерших принципиально разными способами.
Более прост обряд погребения детей. Новорождённых, младенцев и детей до 7 лет хоронили в индивидуальных могилках. Иногда в небольшой, соответствующей величине ребёнка, яме, глубиной обычно 50-80 см, устраивался срубик или ящик из жёрдочек, либо досок, чаще же трупик заворачивали в берёсту или другой несохраняющийся материал. Яму не засыпали, а закрывали сверху одной или несколькими плитами либо жёрдочками и плахами. В одних случаях плита со временем проваливалась вниз, иногда же сохранялась в первоначальном положении. Над могилой насыпали небольшой земляной холмик диаметром до 3-4 м, иногда покрывали его плитняком. Когда покрытие над ямой разрушалось, средняя часть холмика опускалась вниз, и он приобретал форму кольцеобразного возвышения. Со временем на поверхности оставалось едва заметное кольцеобразное повышение с видимыми камнями.
Сложнее обряд погребения взрослых. На Тепсее они погребены в склепах двух типов — в больших, более сложного устройства, и в малых, менее сложных. Первые занимают центральное положение в могильнике, вторые — расположены в ряд, параллельно большим. Пока нет данных для установления хронологической последовательности сооружения больших и малых склепов. Поскольку последние отличаются от больших по ряду деталей погребального обряда, можно полагать, что большие и малые склепы принадлежали двум разным категориям таштыкского общества, по всей вероятности, разным этническим, а не социально-экономическим группам и погребённые в больших склепах принадлежали господствующей группе, а погребённые в малых склепах — занимающей подчинённое положение по отношению к первой.
В больших склепах процесс погребения всех умерших проходил по одному сложному и, вероятно, длительному ритуалу. Умершего взрослого человека сжигали на сильном огне. От трупа оставалось до 1 кг, иногда больше, мелких перегорелых, кальцинированных обломков костей. Эти косточки, или как мы называем их — пепел, собирали в кожаный мешочек. Из кожи шили куклу, изображавшую умершего в натуральную величину, набивали её травой, которая многими современными народами Сибири до недавних дней широко употреблялась при ношении мягкой обуви и для набивки разного рода подушек. Затем эту куклу облачали в одежды умершего и во многих случаях кожаную голову куклы, имеющую вид овальной или круглой болванки, обмазывали толстым слоем гипсовидной массы, моделируя лицо, лоб, уши, шею, иногда и верхнюю часть груди. Это белое гипсовое лицо куклы раскрашивали. Куклы размещали в склепе на полатях или в боковых «галереях», а затем и просто на полу и даже у входа в коридоре.
(142/143)
Склеп в какой-то момент, возможно, когда он заполнялся погребёнными куклами или становился ветхим, а может, и по другим причинам, поджигали изнутри. Всё, что могло гореть в склепе, сгорало, однако многое при недостатке кислорода только обугливалось и прекрасно сохранялось в таком состоянии. От кукол оставались лишь кучки пепла и так называемые таштыкские гипсовые маски, лежавшие иногда в «гнёздах» обугленной травы. Пепел нередко сохранял форму мешочка, в котором он вкладывался в куклу, — форму удлинённого цилиндра диаметром около 10 см.
К сожалению, почти весь сопровождавший погребённых инвентарь сгорел. Вещи, уцелевшие от огня и сохранившиеся в обугленном состоянии, составляют лишь незначительную часть того, что было положено в склеп. Однако некоторых видов погребального инвентаря, обычного для могил, в склепах было мало. Так, число глиняных сосудов значительно меньше числа погребённых людей. Очень немногочисленными оказались разного рода металлические вещи — части одежды и украшений. Мало обнаружено и костей животных. Несомненно, часть костей могла сгореть, но, даже учитывая это, их всё же весьма немного, да и состав не похож на тот, что характерен для могил предшествующих эпох. В склепах нет костей, которые можно было бы рассматривать как остатки мясной пищи. Зато много бараньих лопаток, служивших здесь каким-то иным целям, и большое количество астрагалов косули и барана, в значительной своей части с просверленными отверстиями, рисунками и знаками, со следами подтёски. Есть, наконец, фаланги коня и барана, находимые в сочленении, по-видимому, отрезались от туш животных самые концы ног. По аналогии с наблюдениями в малых склепах, можно высказать предположение, что это символическая часть принесенного в жертву животного при устройстве похоронной тризны, положенная в склеп умершему. Очевидно, что при тризнах в честь погребаемых в большом склепе приносили в жертву коня или барана.
В малых склепах хоронили по-иному. Прежде всего эти склепы были рассчитаны на меньшее число погребаемых, и хоронили в них прямо на полу, без устройства каких-либо полатей и галерей, укладывая всех умерших в один ряд. Можно предполагать, что в склеп еще во время его функционирования проникала земля, образовавшая на полу слой толщиной до 30 см, прикрывшая таким образом нижний ряд погребённых и защитившая их от огня.
Немногих умерших (меньше 10%) хоронили в малом склепе, возможно, даже без сколько-нибудь сложной подготовки трупов к погребению. Во всяком случае на костях не отмечено никаких следов «предварительной обработки» трупов. Так же хоронили и детей в тех редких случаях (всего 5), когда их помещали в малый склеп. Значительную часть (около 35%) умерших предварительно мумифицировали. Способ мумификации неизвестен. Мы знаем лишь, что череп трепанировали, пробивая в нём долотом отверстие диаметром 5-12 см и, очевидно, извлекали из него мозг. На одном таком скелете, на его трепанированном черепе лежала гипсовая маска. Больше половины (около 60%) умерших хоронили, как это принято говорить, по способу трупосожжения: труп, как и для больших склепов, сжигали, шили куклу, в куклу зашивали мешочек с пеплом, в склепе хоронили куклу.
В малых склепах трупы, мумии и куклы уложены в один ряд, вперемежку, в одном склепе захоронено около 40 человек, в другом — около 25. Это первое отличие малых склепов от больших, в которых погребены только куклы. Второе отличие — состав обнаруженных костей животных. Как и в больших склепах, в малых нет костей от остатков мясной пищи, предназначенной для погребённых, много лопаток барана и астрагалов косули и овцы, но особенно здесь многочисленны пяточные и таранные кости быка и в меньшем количестве овцы и лошади, часто лежавшие в сочленении. Это, очевидно, остатки пяток, отчленённых (отрезанных) от туши животного. Надо предполагать, что при похоронных тризнах от каждого принесённого в жертву животного отрезали пятку, которая символически представляла собой это животное в загробном мире. В склепе 3 были положены пятки не менее 56 быков, 18 баранов и 2 коней, а может быть, и большего количества (соответственно 91, 34 и 2); в склепе 4 — не менее 85 быков, 17 лошадей и 15 баранов, а возможно, и больше (соответственно 158, 24, 25). В склепе 3 оказались символические части 76 или 126 съеденных на тризнах животных, что в 2 или 3 раза превышает число погребённых в склепе людей, а в склепе 4 — 117 или 207 животных — в 5 или 8 раз больше числа погребенных людей. Причём в жертву приносилось в основном крупное животное, преимущественно бык, в меньшей мере лошадь, значительно реже овца (в склепе 3 кости овцы составили около 25%, в склепе 4 — 12%).
Нам неизвестно, совершались ли тризны только один раз при внесении погребаемого в склеп или погребение было многоактным (например, предание огню, затем изготовление куклы или мумии и водружение её на временное место хранения, далее — внесение в склеп), и каждый акт сопровождался ритуальным пиршеством? Несомненно одно — по-
(143/144)
хороны каждого погребённого в малых склепах сопровождались закланием нескольких жертвенных животных и обильными пиршествами.
Похоронные тризны сменились затем поминальными. На таштыкском кладбище в пунктах Т. III и Т. IV обнаружено более 65 поминов. В 47 из них находились кости от жертвенных животных. Судя по размерам вскрытой нами площади могильника и общей предполагаемой его площади, число поминов на нём должно быть в 4 или 5 раз больше, т.е. 250-300 поминов. Соответственно число принесённых в жертву животных достигало 200-250. Значит, можно предполагать, что сородичи погребённых в склепе людей собирались здесь 250-300 раз и устраивали поминки (если же одновременно собирались на поминки несколько групп сородичей, то число это, естественно, было меньшим). Поминки обычно сопровождались закланием жертвенного животного и пиршеством — поминальной тризной. В отличие от похоронных тризн поминальные были скромнее — резали обычно не быка или коня, а барана (66%), реже быка (30%) и совсем редко коня (4%). Довольно часто поминальное пиршество обходилось без мясной пищи, без заклания животного (27%). Завершались поминки, как отмечено выше, тем, что в ямку зарывались уделяемые поминаемому напитки, мясо и другая снедь и около ямки водружался каменный столб.
Чтобы полнее представить себе картину поминальных тризн, необходимо обратиться к этнографическим параллелям. Ведь не просто же приводили на кладбище скотину, резали её, варили и ели. У современных скотоводческих народов поминальный обряд совершается по сложному, строго соблюдаемому, освященному тысячелетними традициями, ритуалу. И всегда, с той или иной полнотой, в той или иной своей части, выполняется следующая процедура народного (родового или племенного) торжественного действия — рукопашный поединок с быком или укрощение коня, затем заклание побеждённого животного, далее пиршество и, наконец, приготовление умершему кусков мяса от строго определённых частей туши животного и водружение памятного знака в виде каменного столба, шкуры с головой и ногами на дереве и т.д. (подробнее см: Грязнов, 1977, с. 84 и сл.). Первая часть такого ритуала представляла собой захватывающее, полное драматизма зрелище, нередко заканчивающееся трагическим исходом для неловких участников действия. На Тепсее, надо предполагать, подобного рода съезды сородичей и соплеменников, связанные с похоронными или поминальными тризнами, происходили многократно. Единоборство человека с быком или конём, огни костров, многолюдные пиршества не раз оживляли подножие горы Тепсей на Енисее, где покоились останки ушедших в иной мир сородичей.
На Тепсее сохранились следы и более жестоких варварских обычаев — человеческих жертвоприношений. В поминальнике Тепсей III в один ряд с поминами на одной с ними глубине и под такой же каменной кладкой оказались не горшок и кости — остатки от мяса барана, а скелет женщины, положенной животом вниз. Рядом со склепом 4 в неглубоких ямах перед вертикально поставленным камнем оказались зарытыми, как в поминах в одном случае мужчина, в другом — женщина, положенная животом вниз. Это не могилы, а такие же помины, только в жертву приносился человек. Трудно пока разгадать конкретный смысл этих трёх захоронений. Они связаны не с могилами, а с поминальником. Не исключено, что не могилами были и захоронения пепла сожжённого человека в поминальнике Тепсей IV. Под такой же кладкой, как и над поминами, на той же глубине лежали в ямке кучки пепла (мог. 7 и 8). Ямка маленькая, следовательно, это была не кукла, подобная тем, что погребены в склепах, а небольшой мешочек или коробка. Однако смысл и значение этих захоронений пока остаются загадкой.
|