Б.А. Шрамко

[Выступление на «круглом столе» «Дискуссионные проблемы отечественной скифологии».]

// НАА. 1980. №6. С. 93-95. (Дискуссионные проблемы отечественной скифологии, окончание)

Обсуждение:

Б.А. Шрамко
(Харьковский государственный университет)

Проблемы скифологии относятся к числу самых актуальных в современной археологии, ибо связаны с изучением исторических судеб многих племён и народов Европы и Азии в важный переломный момент начала железного века. Поэтому следует всячески приветствовать организованное редакцией журнала «Народы Азии и Африки» обсуждение дискуссионных проблем отечественной скифологии. Мы согласны с основными положениями и аргументацией обзорной статьи И.В. Яценко и Д.С. Раевского. Хотелось бы лишь обратить внимание ещё на некоторые моменты.

Бесспорно важным является выработка чёткого понятийного аппарата, способствующего единообразному пониманию ключевых терминов, особенно таких, как «скифы» и «скифская культура». Но причина основных разногласий заключается не только в этом. Даже в тех случаях, когда исследователи одинаково (скажем, в узком, конкретно-этническом смысле) трактуют термины «скифы» и «скифская культура», но используют различную методику при выделении археологической культуры собственно ираноязычных кочевников — скифов, неизбежны существенные расхождения во взглядах. Некоторые из таких методических приёмов представляются ошибочными.

Вряд ли можно считать правильным, когда археологическую культуру, охватывающую всю совокупность источников, отражающих существование тех или иных древних человеческих сообществ на данном этапе, пытаются выделить на основе лишь нескольких отрывочно взятых признаков или по этим признакам определять этническую принадлежность населения, оставившего какие-то памятники. Между тем именно такое положение сложилось в скифологии, где очень часто считают возможным определять скифскую принадлежность памятников лишь по наличию «скифской триады» или даже по одному из элементов этой триады, например по наконечникам стрел. [79] Это ведёт к тому, что со скифами связы-

(93/94)

ваются совершенно разнородные погребальные комплексы на разных территориях, в которых встречаются двухлопастные с ромбической головкой втульчатые наконечники стрел (типа Енджи или раннежаботинских), хотя остальной материал позволяет считать их киммерийскими новочеркасского этапа. При этом совершенно непоследовательно другие погребальные комплексы с аналогичным сочетанием раннежаботинских наконечников с вещами новочеркасского этапа рассматриваются как типично киммерийские. [80] Очень странно выглядят попытки видеть в распространении раннежаботинских стрел скифское влияние и делать вывод об освоении скифами в начале VII в. до н.э. Северного Причерноморья и Северного Кавказа [81] при отсутствии здесь в это время чисто скифских погребальных комплексов. Также нет никаких оснований предполагать проникновение скифов или даже скифского влияния в глубины лесостепи (например, на Бельское городище), где фиксируется тоже сочетание раннежаботинских и новочеркасских наконечников стрел. [82] Таким образом, попытка опираться лишь на один элемент «триады» и аксиоматическое признание непосредственной связи раннежаботинских наконечников со скифским этносом ведёт к противоречивым, неубедительным выводам.

Кстати, о пресловутой скифской «триаде». «Триада» — это весьма удобный для археологов набор признаков, охватывающий лишь часть материальной культуры, который не может быть использован сам по себе для выделения конкретного этноса или для разделения памятников различных, но близких в этническом или культурном отношении племенных объединений. Имеется очень много данных в пользу того, что элементы этой «триады» появились на разных территориях ещё в доскифское время. И даже тогда, когда скифы уже несомненно жили в степях Северного Причерноморья (например, в VI в. до н.э.), наличие или отсутствие элементов «триады» не может служить надёжным показателем для выделения собственно скифских древностей, так как оружие, детали конской уздечки и предметы звериного стиля распространились далеко за пределы расселения собственно скифских племён, имеют ряд своеобразных вариантов. Фактически мы не имеем даже убедительных доказательств того, что исходным пунктом распространения изделий, составляющих «триаду», являются именно ираноязычные кочевники — скифы. Ведь речь идёт в основном о металлических и часто довольно сложных изделиях, массовое распространение которых, способное действительно оказать [ка-]какое-то влияние и вызвать многочисленные подражания, должно исходить из одного или нескольких мощных ремесленных центров металлургии и металлообработки. Вместе с тем в самый ранний период скифской истории в степях юга Восточной Европы таких центров не было. Основными археологическими памятниками скифов являются курганы. И сейчас, когда известно уже довольно большое количество степных скифских архаических курганов VII-V вв. до н.э., оказывается, что в них нет изобилия вещей скифской «триады», которое можно было бы ожидать в области, из которой якобы распространялось связанное с этой «триадой» влияние. Возникает вопрос: не получали ли сами скифы значительную часть металлических изделий извне, например из областей лесостепной части Восточной Европы, где жили осёдлые земледельческие племена местного происхождения, у которых уже в архаический период были развиты металлургические и металлообрабатывающие ремёсла? В таком слу-

(94/95)

чае надо полагать, что скифы не являлись единственными создателями и распространителями элементов «триады», и нельзя считать, что «скифская культура привнесена извне в вполне сложившемся виде и как бы механически сменяет старую местную культуру на юге Европейской части СССР». [83] Наоборот, множество различных связей, на которые частично уже обращали внимание, показывает, что скифская культура окончательно сформировалась уже на юге Восточной Европы на базе культурно-экономических достижений предшествующей киммерийской эпохи, при активном участии других, нескифских племён, при важной роли земледельческого населения лесостепи.

В дальнейшем при разработке археологических материалов Скифии следует, видимо, уделять больше внимания комплексному изучению экономической базы скифского мира, широко используя методы естественных наук. Тогда можно будет выявить реальные центры культурно-экономической жизни, которые действительно оказывали большое влияние на различные племена скифского мира, определить истоки и пути распространения элементов скифской культуры.

[79] В.А. Іллінська. Бронзові наконечники стріл так званого жаботиньского і новочеркаського типів. — «Археологія». Вип. 12. Київ, 1973, с. 13-26; В.Ю. Мурзін. Скіфи на Північному Кавказі (VII-V ст. до н.е.). — «Археологія». Вип. 27, 1978, с. 22-35.

[80] В.И. Бидзиля, Э.В. Яковенко. Киммерийские погребения Высокой могилы. — СА. 1974, №1; А.И. Тереножкин. Киммерийцы, с. 28 сл.

[81] В.Ю. Мурзін. Указ.соч., с. 24.

[82] А.И. Тереножкин. Киммерийцы, с. 69-88; Б.А. Шрамко. Крепость скифской эпохи у с. Бельск — город Гелон. — Скифский мир. Киев, 1975, с. 117, рис. 10.

[83] А.И. Тереножкин. Киммерийцы, с. 209.

наверх