|
Даниель Шлюмберже
|
|
|
62. Пальмира. Храм Бела. Портал.(Открыть илл. 62 в новом окне) |
63. Пальмира. Храм Бела. Вид с юго-востока.(Открыть илл. 63 в новом окне) |
ны из надписей и с которыми она поддерживала регулярную связь благодаря караванному пути. Подобно Венецианскому государству, государство Пальмиры находилось в руках олигархии крупных торговцев, из которой выбирались члены синода, военачальники и правители, сумевшие создать в пустыне великолепный город, так же как венецианские судовладельцы, адмиралы, дожи в более позднюю эпоху создали величественный город на лагунах.
Искусство этой торговой республики прославляло её национальных богов, служило интересам города и знатных семей, обеспечивших его процветание, отражая их богатство и патриотизм.
Это искусство, родившееся в ту эпоху, когда Пальмира, расположенная между двумя великими державами, была совершенно независимой, достигло своего
наивысшего расцвета уже позднее, когда город потерял свою независимость. Надписи Пальмиры показывают, что текст Плиния Старшего, приведённый выше, даёт нам не совсем точную картину, так как он, по-видимому, отражает уже устаревшие источники своего времени: хотя мы и не знаем, каким был статус Пальмиры, и хотя этот статус, конечно, сохранял за ней большую автономию в области муниципального управления и торговли, не подлежит сомнению, что с начала царствования Тиберия, около 18 г. н.э., город Пальмира был в какой-то мере включён в Римскую империю.
Общий вид руин Пальмиры. ^
Действительно, путешественник, приехавший в Пальмиру из римской Сирии,
64. Пальмира. Храм Баал-Шамина.(Открыть илл. 64 в новом окне) |
65. Пальмира. Главная улица.(Открыть илл. 65 в новом окне) |
66. Пальмира. Мерлон.(Открыть илл. 66 в новом окне) |
67. Пальмира.
Погребальная башня.
(Открыть илл. 67 в новом окне)
не чувствовал бы себя в чужой стране. Уличные колоннады могли ему напоминать колоннады, украшавшие, как мы знаем, улицы Антиохии, Дамаска или Берита, либо колоннады, которые он мог видеть ещё не разрушенными в Джераше. Храмы Пальмиры на первый взгляд не очень отличались от храмов Баальбека и других сирийских городов. А архитектурный декор большинства зданий, как культовых, так и светских, был похож, за исключением отдельных деталей, на архитектурный декор, встречающийся на всём римском Востоке.
Правда, при более внимательном анализе можно обнаружить характерные особенности пальмирских памятников, особенно культовых. Так, святилище Бела, главный памятник города и национальное святилище пальмирцев, имеет двор или перибол, в центре которого возвышается храм. Перибол — просторный четырёхугольник, окружённый портиками, образующими «родосский перистиль», — сооружённый во второй половине I в. н.э., ни в своём плане, ни в декоре не имеет ничего, что отличало бы его от греко-римской постройки, кроме ряда незначительных деталей, таких, как мерлоны завершающей части, консоли, прикрепленные к стволам колонн (к ним мы ещё вернемся). Сам храм изумителен. Французские археологи, члены археологической экспедиции, провели его тщательное обследование, и в ближайшее время будут опубликованы исчерпывающие материалы, которые позволят познакомиться с ним подробно. Это величественное здание — периптер, ещё более древнее, чем двор, поражает необычностью своего плана, своим величественным порталом, причудливо вставленным в колоннаду, и своеобразием многочисленных элементов декора.
В другом большом святилище, храме Баал-Шамина, недавно освобождённом от земли швейцарской археологической экспедицией, наблюдается противоположное явление. Там храм построен позднее, чем окружающий его перибол. Он относится ко времени царствования римского императора Адриана и как по своему плану, так и по декору мог бы считаться греко-римской постройкой. Но святилище, в центре которого возвышается этот храм, создававшееся постепенно отдельными этапами в течение I в. н.э., представляет собой на восточный манер нагромождение дворов и раз-
68. Пальмира. Западный некрополь. Общий вид.
(Открыть илл. 68 в новом окне)
личных помещений. Там были найдены архаические капители с мощными волютами и с абакой, вытесанной из отдельного блока. Был опознан пиршественный зал; он явился дополнением к многочисленным материалам, свидетельствующим о важном значении трапез и помещений, где они проходили, в культах Пальмиры и Пальмирены.
Святилища с нерегулярным планом, имеющие пиршественные залы, встречаются также в этот период и на римском Востоке или даже в Греции, и в них ни в коем случае не следует усматривать специфических черт парфянской архитектуры. И тем не менее существует значительный контраст между архитектурой и декором относительно ранней эпохи, который мы видим в храме Бела или в некоторых частях перибола Баал-Шамина, и большой регулярной архитектурой с однообразным декором перибола храма Бела или крупных магистралей города. Предполагают, что за древней свободно развившейся Пальмирой, декор которой отличался независимостью стиля и репертуара от искусства римского Средиземноморья, на протяжении I и особенно II вв. н.э. последовала греко-римская Пальмира, архитектура которой отвечала планам градостроительства, а декор был выполнен согласно нормам витрувианского академизма. С этой-то греко-римской Пальмирой, величественной, но несколько монотонно-однообразной, главным образом мы и знакомы. В ней, как мы могли видеть, уцелели и некоторые здания более раннего времени. В более поздних зда-
69. Пальмира.
«Погребальное пиршество».
(Открыть илл. 69 в новом окне)
ниях также сохранились черты декора предшествующего периода. Сверху на храмах продолжали делать ряд «уступчатых мерлонов», чаще всего без декора, по-восточному, но иногда украшенных эллинизированными мотивами, пальметтами и листьями аканфа; мерлонами были украшены храм Бела и его перибол, храм Неба, даже храм Баал-Шамина, несмотря на его позднюю дату. В святилищах и вдоль улиц продолжали делать у колонн консольные портики, на которых ставились статуи, — обычай, сохранившийся, по-видимому, в архитектуре Пальмиры до последнего периода; если мы попытаемся мысленно представить себе эти ряды бронзовых статуй, стоящих на консолях, на равной высоте между землёй и архитравом, как раз над головой прохожих, то будет очевидно, что они должны придавать городскому пейзажу особый, отнюдь не классический оттенок. Но это уже второстепенные признаки — по своему общему виду развалины Пальмиры напоминают города римского Востока.
Некрополи. ^
На окраинах Пальмиры расположены некрополи. Первоначально это были могилы частных лиц, отмеченные стелами или просто стоящими камнями, и этот тип скромных захоронений отдельных
70. Пальмира. Рельефы из храма Бела.
(Открыть илл. 70 в новом окне)
лиц или бедных жителей никогда не выходил из обычая. Но эти могилы исчезли. До нашего времени сохранились лишь коллективные захоронения, семейные мавзолеи.
Их можно разбить на три типа: подземные гробницы, гробницы-дома и гробницы-башни. Последние сооружались строго квадратными и могли включать до пяти этажей; внутри они были устроены таким образом, что в них могло помещаться максимально несколько сотен усопших. Эти погребальные башни — одна из наиболее поражающих особенностей развалин Пальмиры. Подобные башни встречаются также в долине Евфрата, по совершенно неизвестны в прибрежной Сирии. Подземные же гробницы и гробницы-дома, напротив, очень широко распространены в средиземноморских странах.
Таким образом, если исключить один, правда, многочисленный и очень своеобразный тип мавзолеев, каким являются гробницы-башни, то пальмирские некрополи также мало отличаются от некрополей греко-римского Востока.
Скульптура. ^
Более своеобразна скульптура Пальмиры, и именно она в гораздо большей степени, чем архитектура, вызывает у археолога, привыкшего к греко-римскому
71. Пальмира. Рельеф из храма Бела.
(Открыть илл. 71 в новом окне)
искусству, то чувство нового и необычного, которое невольно возникает у него, когда он впервые встречается с памятниками Пальмиры.
Погребальный рельеф. ^
Большинство скульптурных памятников представляет собой погребальную скульптуру.
Можно выделить три группы этой скульптуры: стелы, стоящие на частных могилах, плиты, закрывавшие в коллективных могилах ниши или отмечавшие расположение, одно над другим, захоронений, и, наконец, рельефы на саркофагах, в мавзолеях, предназначавшихся обычно для наиболее известных лиц. На стелах, скромно украшенных только пальмами или драпировками, обычно изображался усопший во весь рост. На плитах делалось погрудное изображение. На рельефах же саркофагов умерший был изображён возлежащим на парадном ложе и пирующим в окружении членов своей семьи; этой классической сцене, называющейся «погребальное пиршество», часто приписывают мистическое значение: она якобы воплощает то блаженство загробной жизни, в котором умершему предстояло принять участие. Но на других рельефах саркофагов могут изображаться также приготовления к пиршеству или к охоте, что заставляет думать, что все эти изображения и сама сцена пиршества должны напоминать о той роскошной жизни, которую вёл умерший, ибо, подчёркиваем, до сих пор нет ни одного текста, ни одного определённого указания, которые позволяли бы интерпретировать эти изображения в мистическом плане.
Религиозный рельеф. ^
Наряду с погребальной скульптурой, известной уже давно (чему немало способствовали расхитители гробниц), недавно в результате проведения систематических раскопок были сделаны открытия религиозной скульптуры, значение которой продолжает всё возрастать по мере увеличения числа найденных памятников.
В первую, крайне своеобразную группу религиозных рельефов входят архитектурные рельефы храма Бела, уверенно датированные началом I в. н.э. На этих рельефах, украшавших камен-
72. Пальмира. Рельеф святилища Баал-Шамина.
(Открыть илл. 72 в новом окне)
73. Пальмира. Рисунок храма.(Открыть илл. 73 в новом окне) |
74. Пальмира. Погребальная статуя.(Открыть илл. 74 в новом окне) |
ные блоки перистиля храма, изображены или сцены из местной мифологии, или совершаемые жрецами жертвоприношения. К сожалению, поскольку мы не знаем священных легенд пальмирцев, эти мифологические рельефы остаются для нас почти полностью непонятными. На одном из них изображена процессия, в которой мы видим коня, шествующего без хозяина, верблюда с водружённым на нём своего рода ковчегом или беседкой и женщин, покрытых вуалями. На другом изображена битва всадника с змееподобным чудовищем и длинная вереница божеств. На третьем — два бога, пожимающих друг другу руки. По сюжету и по деталям костюма эти две фигуры на последнем рельефе очень близки некоторым рельефам Коммагены.
Ко второй группе религиозной скульптуры относятся архитектурные рельефы без повествовательного сюжета, на которых просто изображены различные божества с их символами или животными. Эти рельефы некогда украшали ниши, базы, карнизы; все они сорваны со своих мест в храмах или часовнях, декоративным украшением которых они служили, и теперь мы нередко не можем уточнить ни места, где они ранее находились, ни выполняемой ими функции. Самым любопытным и замечательным из этих памятников является большой и прекрасно сохранившийся карниз, открытый швейцарской археологической экспедицией; на нем изображён орёл с величественно распростёрты-
75. Пальмира.
Гипогей Трёх братьев.
Главный склеп.
(Открыть илл. 75 в новом окне)
ми крыльями, укрывающий ими погрудные изображения бога-солнца и бога-луны, рядом с ними также помещены небольшие орлы. В этой композиции можно узнать символическое изображение триады из храма Баал-Шамина, в святилище которого и был найден этот рельеф.
Третья группа включает рельефы, которые, должно быть, служили вотивными или культовыми рельефами. На них мы видим неподвижно застывшую фигуру бога или чаще всего длинные ряды богов, словно выстроенных в одну шеренгу, как на параде. Очень часто к этим фигурам богов добавляется где-нибудь в уголке изображение смертного — это заказчик, помещённый на рельефе, подобно тому как на средневековых картинах или рельефах Западной Европы изображались донаторы. Почтение заказчика к богам передавалось всегда изображением одного и того же действия, как бы происходившего в храме, — он преподносил богам воскурения на зажжённом алтаре. Подобные рельефы встречаются в искусстве Пальмиры во все периоды, начиная с возникновения города в I в. до н.э. и до его падения в III в. н.э. Множество таких рельефов найдено не только в самой Пальмире, по и в деревнях или на дорожных станциях на территории Пальмирены; часть из них была обнаружена на своём первоначальном месте — в скромных деревенских зданиях — храмах.
Круглая скульптура. ^
Помимо погребального или религиозного рельефа в Пальмире существовала также и круглая скульптура. От нее сохранилось несколько погребальных статуй. Но особенно много было в Пальмире посвятительных статуй, и мы уже го ворили о том, сколь своеобразный вид должны были придавать улицам и площадям города длинные ряды этих фигур, установленных на консолях колоннад. Ни одной из этих статуй найти не удалось, так как эти фигуры были бронзовыми и в трудные времена они, по всей вероятности, были переплавлены. Не следует, однако, забывать, что эти навсегда утраченные для нас скульптуры составляли важную группу искусства Пальмиры. Но внешний вид этих больших бронзовых фигур мы все же можем себе представить по недавней случайной находке в далекой Элимаиде (о ней речь пойдёт ниже) — это статуя из Шами, очень близкая по своему сти-
|
|
76. Пальмира. Гипогей Трёх братьев. Деталь.(Открыть илл. 76 в новом окне) |
77. Пальмира. Гипогей Трёх братьев. Деталь.(Открыть илл. 77 в новом окне) |
лю к некоторым погребальным каменным статуям Пальмиры, что оправдывает сделанное нами сближение.
Живопись. ^
Другим видом исчезнувших памятников являются произведения стенной живописи. Остатки её сохранились только в склепах, в частности в так называемом гипогее трёх братьев. Но, несомненно, наряду с этой погребальной живописью существовала, так же как и в Дура-Европос, светская живопись, украшавшая стены домов, и религиозная живопись на стенах храмов. От этой последней сохранился рисунок, неумело вырезанный на скале и представляющий одновременно интерес как своей датировкой — он датирован 147 г. н.э., — так и тем, что он был найден в храме (Пальмирены) и изображает его.
Тессеры. ^
Из малых видов искусства мы упомянем здесь лишь тессеры. Эти небольшие керамические предметы, найденные тысячами и служившие входными жетонами на пиршества, дают массу ценных сведений о религиозной и экономической жизни города. Все остальное — посуда, ткани, украшения — нам известно только по их довольно многочисленным и верным натуре изображениям в скульптуре; они будут рассмотрены нами в связи со скульптурой.
78. Пальмира. Тессер.(Открыть илл. 78 в новом окне) |
79. Пальмира. Тессер.(Открыть илл. 79 в новом окне) |
Фронтальное изображение. ^
Таким образом, как мы видим, искусство Пальмиры известно нам очень неровно. Но и этого всё же достаточно, чтобы заметить одну его особенность: в скульптуре изображения персонажей, насчитывающиеся целыми сотнями, всегда даны строго в фас. Далее мы ещё вернемся к этой замечательной особенности. Здесь же ограничимся лишь указанием, что в данном случае речь идёт не о какой-нибудь случайности, а, напротив, о самой важной черте искусства Пальмиры, резко отделяющей это последнее от искусства остальной римской Сирии и вообще греко-римского мира. Итак, можно сказать, что Пальмира мало отличалась от других городов рим-
ской Сирии, если рассматривать её архитектуру, и, наоборот, очень сильно отличалась от них, если рассматривать её скульптуру (и то немногое, что осталось от её живописи). Чем объясняется это неожиданное явление с исторической точки зрения?
«Архаическое» искусство Пальмиры. ^
Путь к разрешению этого вопроса был найден благодаря раскопкам святилища Бела, проведённым французскими археологами незадолго до второй мировой войны. Эти раскопки обнаружили целый ряд вторично использованных архитектурных фрагментов из мягкого известняка (здания Пальмиры построены из твёрдого известняка), выглядевших совершенно по-новому. Планировка двора святилища относится, должно быть, самое позднее к эпохе Флавиев. Разрушенные здания, следами которых являлись эти новые фрагменты, несомненно, были значительно более древними. Веские основания позволили отнести их к начальному периоду развития города Пальмиры, то есть ко второй половине I в. до н.э. или, самое позднее, к первым годам нашей эры. Так неожиданно было обнаружено существование «архаического» архитектурного декора, коренным образом отличающегося от «классического» декора, ещё и по сей день украшающего сохранившиеся здания Пальмиры. Сразу же стало ясно, что с этим декором следует соотнести часть декора храма Бела, а также отдельные уже известные предметы, в частности фрагменты ниш и баз, относящихся ко второй группе религиозной скульптуры, определённой нами выше (см. с. 83). И наконец, послевоенные раскопки, в частности раскопки святилища Баал-Шамина, начатые с 1954 г. швейцарскими археологами, дали много новых материалов, значительно расширив наши представления как об архитектурном скульптурном декоре, так и о скульптуре архаической Пальмиры.
Пальмира и восточный эллинизм. ^
Нельзя сказать, чтобы фрагменты, извлечённые из подвала двора храма Бела, не имели никакого отношения к эллинизму. Как раз наоборот: мотивы этих фрагментов в очень большой степени греческие или греческого происхождения; однако то, как соединяются между собой лепные элементы орнамента этих фрагментов, и даже их стиль — всё это совершенно чуждо классическому вкусу эллинизированных стран Средиземноморья. И между тем этот «архаический» пальмирский декор имеет свои параллели. Он очень близок, как доказал А. Сейриг путём многочисленных и очень точных сравнений, к декору «восточного эллинизма», каким мы его знаем по памятникам Месопотамии, Ирана и даже Индии.
Но как только мы установили эту аналогию, нам вспомнились и другие. Основной особенностью изобразительного искусства Пальмиры, как мы уже сказали, является условность изображения, при которой все фигуры даются строго в фас. Однако, как уже давно замечено, эта же особенность характерна и для живописи Дура-Европоса, рельефов Хатры и наскальной скульптуры Элимаиды.
Аналогичные наблюдения можно сделать и на основании изучения костюма, тканей, ювелирных украшений Пальмиры. Судя по погребальной скульптуре, было два типа мужского костюма — греческий и иранский. Иранский костюм, который, за небольшим исключением, в римской Сирии не носили, по-
80. Пальмира. Фрагмент декора храма Бела.(Открыть илл. 80 в новом окне) |
81. Пальмира. Фрагмент декора храма Бела.(Открыть илл. 81 в новом окне) |
хож как на костюм парфянских царей, так и на костюм кушанских царей Индии; он обычно изображался на всех памятниках во всех областях — от Месопотамии до равнины Ганга. Следует отметить, что сам греческий костюм мог быть заимствован как у греков парфянских территорий, так и у греков римских областей.
Погребальная скульптура показывает также, что некоторые орнаментальные мотивы, встречающиеся в Пальмире на тканях, на различных видах украшений, в греко-римском искусстве отсутствуют. И если искать им параллели, то их можно обнаружить опять же в восточном эллинизме, вплоть до Индии.
Вавилонское происхождение пальмирской культуры. ^
В области культуры самой близкой к Пальмире была Месопотамия. Если обратить внимание, как это делает А. Сейриг, на то, что «единственным заметным контингентом иностранных богов, содержащим пальмирский пантеон», является вавилонский; если вспомнить, что караванная связь Пальмиры с парфянской Вавилонией засвидетельствована многочисленными надписями, то станет понятным, что тот же учёный мог «напрасно искать в истоках Пальмиры следы западного влияния» и, не видя в этом никакого парадокса, считать, что «даже её эллинизм пришёл к ней с Востока».
Приспособление пальмирской архитектуры к греко-римскому вкусу. ^
Но это положение, сложившееся в начальный период, не могло оставаться неизменным. В Пальмиру, связанную с Римской империей при Тиберии, проникали, несомненно, через Антиохию средиземноморские влияния. В её гражданских постройках и их декоре начи-
82. Пальмира. Две богини.
Стела архаического типа.
(Открыть илл. 82 в новом окне)
нают учитываться вкусы того времени, то есть греко-римские. Следы этих изменений носит на себе святилище Бела. Это святилище, центром которого является стоящий посреди двора храм с боковым входом и с двумя необычными часовнями, сооружён по восточному плану; но по внешнему виду со своим перистилем и ступенчатым цоколем, на котором он сначала был возведён, он похож на греческий храм. И вот, несомненно, очень скоро этот цоколь был переделан в подиум в римском духе. Таким образом, храм Бела является редким образцом здания восточного эллинизма, которому путём изменения такого важного элемента, как цоколь, был придан вид греко-римского сооружения. Что касается декора храма, то здесь мы также видим, как элементы традиционного эллинизированного вкуса, занесённого из парфянской Месопотамии, сосуществуют бок о бок, и иногда на одном и том же блоке, с элементами, отвечающими новому вкусу, проникшему из греко-римского Средиземноморья. И наконец, ограда перибола с её колоннадами с коринфскими «витрувианскими» капителями, сменившая более древнее монументальное ограждение, о котором напоминают «архаические» фрагменты, показывает, что в эпоху Флавиев греко-римский вкус взял верх. Это продолжалось и в последующие эпохи. Таким образом, монументальный декор Пальмиры во II и в III вв. н.э. отличался от декора городов римской Сирии лишь отдельными деталями.
Парфянский консерватизм в скульптуре. ^
Положение в скульптуре (и, несомненно, в живописи) было противоположным тому, что мы наблюдали в архитектуре и в архитектурном декоре. Когда
83. Пальмира.
Архаический орнамент.
Фрагмент.
(Открыть илл. 83 в новом окне)
Пальмира стала римской, в ней к тому времени существовала уже процветающая школа скульптуры с прочно установившимися приёмами и традициями, которые не смогли значительно изменить даже два с половиной века тесных контактов с римской Сирией. Ещё в III в. н.э. пальмирские мастерские оставались верны своему правилу исключительно фронтального изображения персонажей, своему «веристскому» вкусу тщательной прорисовки орнамента на одеждах, оружии и украшениях.
Пальмирское искусство между Римом и Парфией. ^
Своеобразие классической Пальмиры в том, что в рамках романизированной архитектуры изобразительные искусства продолжали следовать вплоть до падения города парфянской традиции.
В заключение можно сказать, что, когда Пальмира находилась в политическом отношении между Римом и Парфией, как об этом писали различные авторы, она примыкала к области «парфянского искусства», но, став римской, она по характеру своего искусства оказалась между Римом и парфянами.
(90/91)