Б.Б. Овчинникова
Косторезное искусство
древних тюрков Саяно-Алтая.
// Степи Евразии в древности и средневековье. Книга II. Материалы научно-практической конференции, посвящённой 100-летию со дня рождения М.П. Грязнова. СПб: 2003 [на обложке: 2002]. С. 267-270.
Для изготовления орудий труда, вооружения, различных предметов быта и украшений население Саяно-Алтая с древнейших времён применяло в качестве исходного материала (наряду с металлом, камнем и деревом) рог и так называемую «цевку» — кости скелетов крупных домашних и диких животных, таких как як, марал и других.
Обработка кости по своим техническим приёмам имеет много общего с деревообрабатывающим и каменотёсным делом. Мастера изготовляли необходимые вещи различными способами: спиливали, срезали, высверливали, стёсывали ненужные части. Материал позволял, мягко выбирая фон, придавать особую плавность рельефу и достигать поразительной точности в изготовлении отдельных деталей и предметов. Таким образом, с одной стороны, небольшие размеры костяных заготовок естественно ограничивали поле деятельности древних мастеров, с другой — особая структура исходного материала открывала возможность исключительно тонкой его обработки. В зависимости от назначения изготовляемого предмета ему придавалась необходимая форма. При окончательной обработке поверхность костяных изделий могли украшать декоративно-художественной резьбой, наносить насечку, гравировку, рисунки.
Древнетюркским мастерам были известны различные приёмы резьбы: ажурная (на проём), рельефная, объёмная и гравировка. Своеобразную декоративность придаёт кости гравировка. Поверхность процарапывается заострённым предметом и натирается сухой краской (охрой). Затем краску стирают с гладкой поверхности, чтобы она осталась только в процарапанных углублениях, чётко выявляя рисунок [Федотов, 1985, с. 235]. Именно гравировкой были украшены некоторые накладки на берестяных колчанах у древних тюрков. Они носят декоративно-прикладной характер и одновременно отражают вкус и технику мастера (рис. 1, 12, 26, 27).
Помимо придания декоративной формы, древнетюркские мастера украшали бытовые вещи орнаментом, а порой просто оставляли знаки, которые свидетельствовали о личной принадлежности. В представлении ряда исследователей орнамент, по своей сути, — это геометрическое отражение мира, а повторяемость геометрических фигур — цикличность природных процессов. Кроме геометрического встречаются изделия и с растительным орнаментом.
Так, из погребений Алтая извлечены фрагменты костяных облицовок передней луки седла и седельные канты с геометрическими и растительными узорами (рис. 1, 1, 2, 4, 5). Вообще для древних тюрков характерно объединение двух стилей орнаментов — геометрического и растительного. Можно предположить, что такое сочетание свидетельствует о преемственности изобразительных средств, а так называемая «многоэтажность» орнаментов — об отражении трехчастного мира. Если посмотреть на навершие посоха (рис. 2, 9) из погребения Аргалыкты (раскопки Ю.И. Трифонова), мы видим: растительный орнамент, который можно отождествить со средним миром; кружковый (или циркульный) орнамент, который можно рассматривать как небесную часть, а повторяемость кружков — как ежедневное рождение нового солнца; волнообразный орнамент, который, вероятно, изображал воду. Вода в понимании древних тюрков отождествлялась с мёртвой зоной, где человек не мог существовать, т.е. с потусторонним миром [Традиционные мировоззрения..., 1988, с. 22].
Иногда на костяных изделиях присутствуют сюжетные рисунки: в могильнике Кудыргэ 9 обнаружена накладка на луку седла, левое и правое крыло которой украшены изображениями охотничьих сцен (рис. 1, 3). [Гаврилова, 1965, с. 85, рис. 17-21].
Среди сюжетных рисунков привлекают внимание изображения на костяных и роговых срединных накладках луков. Так, на могильнике Даг-Аразы в древнетюркском погребении обнаружены накладки с гравировкой сцены, скорее всего, пейзажа: дерево с корнями и кроной и убегающее животное (рис. 1, 7). На другой накладке лука
(267/268)
Рис. 1. Предметы вооружения и снаряжения коня из древнетюркских захоронений:
1 — Катанда; 2, 3, 16 — Кудыргэ; 4 — Кара-Коба; 5 — Узунтал; 6 — Дыттыг-Чарык-Аксы; 15, 18, 21 — Аргалыкты; 7, 9, 12, 26, 27 — Даг-Аразы; 8, 22 — Аймырлыг; 10 — Курай; 11 — Булган-Кобы; 13, 14, 20 — Мугур-Саргол; 17 — Аржан; 19 — Монгун-Тайга; 23, 24, 28 — Туяхта; 25 — Перевозинский чаатас.
(268/269)
Рис. 2. Предметы быта, обихода и украшения из древнетюркских захоронений:
1, 5, 8, 13, 15 — Курай; 2 — Монгун-Тайга; 3 — Перевозинский чаатас; 4 — Кокэль; 6 — Мугур-Саргол; 7 — Туяхта; 9 — Аргалыкты; 10, 16 — Узунтал; 11 — Аймырлыг; 12, 14 — Осинкинский; 17, 18 — Улуг-Бюк; 19 — Таштык; 20 — Катанда; 21 — Даг-Аразы.
(269/270)
(могильник Дыттыг-Чарыг-Аксы) процарапан пейзаж с юртой (рис. 1, 6).
Чешуйчатый орнамент на двух костяных предметах из погребения Улуг-Бюк (рис. 2, 17, 18) [Длужневская, 2000, с. 187, рис. IV, 1, 2, 5] мог бы свидетельствовать о том, что мастер хотел отразить чешую рыб, но, возможно, такой чешуйчатый орнамент мог быть подсмотрен и на шкурке змеи. Змея выступала символом времени, замыкающегося в кольцо вечности, повторяемости жизненных циклов, подобно чешуйкам, похожим одна на другую и сменяющим друг друга [Традиционные мировоззрения..., 1988, с. 53].
Не менее символичны амулеты в форме когтя медведя или зуба животного (рис. 2, 2). Издревле зуб жеребёнка подвешивали на грудь ребёнку, который якобы предохранял его от зубной боли [Петере, 1986, с. 35]. Орнаментированная подвеска (рис. 2, 3), вероятно, просто трансформировалась из такого амулета и стала украшением, что свидетельствует об эволюции костореза.
Необходимо отметить, что костяные изделия древних тюрков как нельзя лучше свидетельствуют о многофункциональности бытовых предметов. Нанесённый орнамент или рисунок на подпружных пряжках нередко подчеркивал антропоморфность. Пряжка принимала форму мужественного лица с широко поставленными глазами, прямым носом, упрямой складкой рта, тяжёлым подбородком (рис. 1, 21-24). Иногда на корпусе пряжки нанесены просто долевые либо перекрещивающиеся линии. Возможно, это метки личной принадлежности.
Как образцы объёмной резьбы интересны псалии с шарообразными завершениями — либо в виде «сапожка», либо в виде головы лошади (рис. 1, 16, 17). Интересны по форме экземпляры с завершением в виде головы лошади (рис. 1, 17). На стержне сохранилась надпись «Буян» («Шалый»). Сам экземпляр обнаружен во впускном погребении могильника Аржан (Тува). Автор раскопок (М.Н. Комарова) предполагает определенную стилизацию головы лошади на данном псалии. Несомненно, эти псалии привлекают внимание с точки зрения художественной обработки. Стилизованное изображение головы лошади на псалии свидетельствует о творческом подходе мастера при изготовлении обыденного предмета и в то же время несёт в себе определённую семантическую нагрузку. Возможно, это амулет боевого коня, который тоже нуждался в покровительстве и защите. Обнаруженный в погребении с Алтая (Туяхта 4) фрагмент стержня псалия завершается «сапожком». Аналогичные формы костяных псалии известны в IX-Х вв. у кимаков и карлуков, а также у племен сросткинской культуры [Степи Евразии..., 1981, рис. 26, 18].
Наиболее интересной в художественном смысле техникой обработки кости является пластическая миниатюра, выполненная в форме головы животного и сочетающая орнамент и резное изображение зверей, из могильника Курай (рис. 2, 1). Считается, что зарождение пластического искусства связано с обработкой кости [Федотов, 1985, с. 227]. Если эта вещь изготовлена местным мастером, то, пожалуй, можно сказать, что в мелкой пластике тюркский мастер превзошёл многих древних скульпторов.
В итоге хотелось бы еще бы раз заметить, что кость и рог действительно являлись довольно популярным материалом для изготовления различных предметов обихода в древнетюркском обществе. Их мастера поистине уделяли большое внимание резьбе по кости. Об этом и свидетельствуют встреченные в погребениях костяные предметы, правда, назначение некоторых порой трудно определить. Иногда это навершия посохов (рис. 2, 9), ручки напильников, приспособления для развязывания узлов (рис. 2, 19, 20), рукояти плетей (рис. 2, 15), гребни (рис. 2, 11-13), украшения (рис. 2, 2, 3, 5-7), игольницы (рис. 2, 10, 16, 18) и другие детали прочих предметов обихода (рис. 2).
Орнаментальные узоры, которыми были украшены костяные предметы, чрезвычайно интересны и разнообразны. В орнаментации наряду со сравнительно простыми мотивами (круг с точкой в центре, зигзаг, эсовидный узор, плетёнка) могли использоваться более сложные растительные узоры: розетки, мотив вьющейся лозы, цветочный орнамент.
В элементах техники резьбы на кости можно проследить развитие художественных традиций ранних кочевников, отражение культовых представлений древних тюрков, а также влияние традиций соседних культур: тибетской, согдийской и других, ведь известно, что вещи характеризуют общество и людей, их создающих и потребляющих, позволяют судить о цивилизации, её технологическом уровне, социальных отношениях, идеологии и, конечно, об искусстве как феномене культуры [Традиционные мировоззрения..., 1988, с. 106].
Петерс Б.Г. Косторезное дело в античных государствах Северного Причерноморья. М., 1986.
Традиционные мировоззрения тюрков Южной Сибири. Новосибирск, 1988.
Федотов Г.Я. Дарите людям красоту. М., 1985.
|