В.Н. Нечипоренко, С.В. Панькин, С.Г. СкобелевНовые находки фрагментов плиты с древнетюркской надписью с площади Саянского острога.*// Памятники древнетюркской культуры в Саяно-Алтае и Центральной Азии. Новосибирск: 2000. С. 128-133.* Работа выполнена по грантам РГНФ № 98-01-00338 и № 00-01-18067е.
Летом 2000 г. Красноярским археологическим отрядом Новосибирского государственного университета были продолжены раскопки площади двора Саянского острога, находящегося на правом высоком берегу Енисея на окраине современного пос. Саянск Шушенского района Красноярского края. В ходе изучения культурного слоя русского времени в юго-восточной части двора городища было обнаружено 8 фрагментов плиты со следами тюркской рунической надписи, а также ещё несколько фрагментов, на которых рунические знаки отсутствовали. Часть данных фрагментов плиты из девонского песчаника, в основном, серого цвета вместе с найденными ранее здесь же двумя фрагментами [1] составили 3 более крупных фрагмента, на двух из которых уверенно читаются части слов. Фрагменты хранятся в фондах лаборатории гуманитарных исследований Новосибирского университета.
Первый крупный фрагмент плиты (рис. I, I) состоит из трёх более мелких кусков (фрагменты 1-3). В его основе лежит фрагмент плиты, обнаруженный в предыдущие годы раскопок острога (рис. I, 2). К нему с двух сторон примыкают два фрагмента из числа находок 2000 г. (рис. I, I, 3), которые уверенно склеиваются по имеющимся линиям разломов. Фрагмент 1 был обнаружен в нижней части печи-каменки на площади юго-восточной башни острога (сектор раскопа под порядковым № 123), фрагмент 2 на площади двора городища вблизи от его центра (сектор № 89), а фрагмент 3 у середины восточного вала острога (сектор № 81). По цвету лицевых поверхностей все три фрагмента заметно отличаются друг от друга, что может объясняться разными почвенными условиями мест их залегания. Обнаруженные далеко друг от друга три эти фрагмента вместе составляют закруглённый край плиты, обработка которого, судя по оставленным следам, велась путем отбивки каким-то железным инструментом с рабочим краем как у долота. Разлом между фрагментами 1 и 2 прошёл по междустрочному интервалу, и по обе стороны разлома знаки сохранились целиком. В то же время, на обоих фрагментах на несоприкасающихся друг с другом поверхностях имеются знаки, по которым прошли линии разломов с отсутствующими в нашем распоряжении фрагментами. Разлом между фрагментами 2 и 3 хотя и прошёл не по поверхности знака, однако разделил процарапанную каким-то острым инструментом линию, которая идёт на расстоянии около 1,5 см от закруглённого края плиты. На поверхности фрагмента 3 эта линия хорошо заметна, а на поверхности фрагмента 2 она первоначально даже не была зафиксирована из-за её небольшой глубины и лишь благодаря находке фрагмента 3 стало понятно, что здесь она возникла не случайно, а была проведена, видимо, преднамеренно. Возможно, данная линия служит в качестве границы надписи (картуш?), однако, тем не менее, на площади фрагмента 2 она пересекает один из знаков, находящихся непосредственно у края плиты. На части фрагмента 2 эта линия не фиксируется из-за выщербленности края плиты, однако на поверхности фрагмента 1 она явно продолжается в прежнем виде, но уже на расстоянии от 1 см у линии разлома до 0,5 см у средней части фрагмента 1. На поверхности фрагмента 3 фиксируется небольшая часть лишь одного знака, расположенного в углу фрагмента, противоположном закругленному краю. Всего на поверхности склеенного фрагмента плиты можно видеть 12 полных рунических знаков и 5-6 их фрагментов.
Второй крупный фрагмент плиты (рис. I, II) состоит из шести более мелких кусков (фрагменты 4-9), три из которых (фрагменты 4-6), образуя как бы верхний пояс, составляют часть закруглённого края плиты, аналогичного по внешнему виду и современному состоянию краю плиты на первом крупном склеенном фрагменте. Фрагмент 8 плиты, обнаруженный в годы предыдущих исследований площади двора городища, находится в средней части второго пояса фрагментов. С ним по линиям разломов уверенно стыкуются пять остальных фрагментов из числа находок 2000 г., которые одновременно стыкуются по линиям разломов друг с другом (фрагменты 4-7, 9). Фрагменты 4 и 7 были обнаружены снаружи от северной стены юго-восточной башни острога у ее северо-западного угла (сектор № 121), фрагмент 5 в нескольких метрах к северо-западу от фрагмента 4 (сектор № 119), фрагмент 6 снаружи от западной стены юго-восточной башни острога у ее северо-западного угла (сектор № 122), фрагмент 8 вблизи от центра двора городища, почти у стены дома приказчика острога (сектор № 92), фрагмент 9 у юго-восточного угла кузницы острога, находившейся у середины восточного вала городища (сектор № 80). По цвету лицевых поверхностей очень похожи друг на друга фрагменты 5, 8 и 9 (тёмно-коричневые) и фрагменты 4 и 6 (серые); фрагмент 7 отличается от всех остальных своим почти чёрным цветом. Лишь между фрагментами 8 и 9 разлом прошёл по междустрочному интервалу, не повредив ни одного знака; между всеми остальными фрагментами разломы прошли по линиям строк, разделив на части несколько знаков. Часть разлома между фрагментами 5-6 и 5, 8 прошла точно по закруглённой линии одного из знаков, фиксировать который стало возможно лишь после склейки этих трёх фрагментов. На части поверхности фрагмента 4 у края, противоположного линии склейки с фрагментом 5, вдоль закруглённого края плиты прослеживается тонкая линия (картуш?), аналогичная имеющейся на поверхности фрагментов 1-3. На остальных фрагментах верхнего пояса кусков плиты данная линия не фиксируется. У линии разлома между фрагментами 7 и 8 фиксируется часть какого-то отверстия, вероятно, округлой формы диаметром около 6 см. Возможно, это отверстие было выполнено уже после нанесения на плиту знаков рунической надписи, т.к. при его создании один из знаков на поверхности фрагмента 8 был явно повреждён (рис. I, 2). Всего на поверхности склеенного фрагмента плиты можно видеть 8-9 полных рунических знаков и 7-8 их фрагментов.
Третий крупный фрагмент плиты (рис I, III) состоит из двух кусков, составляющих часть её закруглённого края, оформленного аналогично первым двум описанным фрагментам. Оба фрагмента обнаружены в полевом сезоне 2000 г. Более крупный фрагмент 10 был найден в нижней части печи на площади юго-восточной башни острога, фактически, на полу этой печи (сектор № 123), а фрагмент 11 — у северо-западного угла башни, рядом с фрагментами 4 и 7 (сектор № 121). Фрагмент 10 имеет серый цвет лицевой поверхности, а фрагмент 11 заметно отличается от него своим коричневатым цветом. Линия, окаймляющая закруглённый край плиты (картуш?) на других склеенных кусках, на поверхности фрагментов 10-11 не фиксируется. На краю фрагмента 10, противоположном закруглённому краю плиты, видна часть отверстия, по размеру и манере обработки аналогичного остаткам отверстия на втором из склеенных фрагментов. Следов повреждения каких-либо рунических знаков в ходе выполнения данного отверстия не отмечено. Какие-то линии, возможно, являющиеся частями двух рунических знаков, фиксируются лишь на поверхности фрагмента 10.
Между собой по линиям краёв разломов три крупных склеенных фрагмента не совпадают.
Кроме описанных, на площади двора острога и в оплыве восточного вала снаружи от стены юго-восточной башни было обнаружено ещё несколько мелких обломков данной плиты, на которых, к сожалению, следов рунических знаков не обнаружено. По линиям своих разломов ни с одним из описанных выше фрагментов они не совпадают. Зафиксировав расположение всех этих фрагментов на местах их обнаружения можно сделать вывод, что обломки плиты с рунической надписью были разбросаны по поверхности острога полосой, тянущейся почти от центра двора городища через юго-восточную башню к месту стыка восточного и южного валов. Как правило, фрагменты плиты фиксировались в верхней части культурного слоя и лишь на площади печи в юго-восточной башне острога они были обнаружены на её полу. Вероятно, данная плита долгое время использовалась как пол или основание печи в башне, а поскольку песчаник при сильном нагревании трескается, то плита неизбежно разрушалась и большинство её фрагментов было выброшено наружу как мусор. Так как большинство фрагментов было обнаружено в верхней части культурного слоя, следует полагать, что это произошло уже в конце существования острога, т.е. в последние годы XVIII в. Обнаружение некоторых фрагментов плиты в оплыве восточного вала говорит о том, что и в восточном рву острога могут находиться отдельные фрагменты плиты, куда обычно выбрасывался накопившийся в башне мусор. К сожалению, проведение работ по изучению заполнения рвов острога в полевом сезоне 2000 г. не планировалось.
Обнаружение на площади Саянского острога фрагментов плиты с рунической надписью, явно использовавшейся в конструкции печи-каменки в юго-восточной башне, первый этаж которой был жилой, ставит вопрос о том, была ли эта плита привезена откуда-то, либо она была обнаружена служилыми людьми на площади, отведённой под строительство острога. Ситуация с расположением большинства фрагментов плиты в верхней части культурного слоя русского времени позволяет сделать вывод о том, что плита из песчаника, который при сильном нагревании быстро трескался и разрушался, не могла долго эксплуатироваться в качестве элемента печи, а значит и попала туда достаточно поздно, т.е. явно была доставлена откуда-то со стороны, поскольку на площади острога она была бы обнаружена и применена в данном качестве уже в первые годы его существования.
Вместе с фрагментами этой плиты в культурном слое острога было обнаружено и большое количество фрагментов, как минимум, двух «кыргызских» ваз. Особенно много фрагментов одной из ваз достаточно крупных размеров вперемешку с многочисленными фрагментами русской столовой и кухонной керамики фиксировалось в оплыве восточного вала у юго-восточной башни острога. После склеивания эти фрагменты составили почти полный сосуд. Данное обстоятельство свидетельствует скорее всего о том, что русские служилые люди (или один человек), проживавшие в юго-восточной башне острога, где-то обнаружили поминальный или погребальный памятник эпохи средневековья с керамикой того времени и песчаниковой плитой с рунической надписью, доставили указанные предметы в острог и использовали их в хозяйственных целях до тех пор, пока «кыргызская» ваза не разбилась, плита не потрескалась на многочисленные фрагменты и всё это не было за ненадобностью выброшено вместе с другим мусором из башни.
|
