И.М. Дьяконов

[Выступление на «круглом столе» «Дискуссионные проблемы отечественной скифологии».]

// НАА. 1980. №6. С. 91-93. (Дискуссионные проблемы отечественной скифологии, окончание)

Обсуждение:

И.М. Дьяконов
(ЛО ИВ АН СССР, Ленинград)

1. Желательна дефиниция понятий «этнос», «этнический» (а теперь ещё и «этничный»). Существуют три линии этногенетической преемственности — антропологическая, языковая и культурная, которые не часто полностью совпадают. [77]

2. Следует отличать этнические самоназвания и иноназвания. Как иноназвание термин «скиф» относится к определённой популяции, обладавшей известными (требующими дефиниции) общими особенностями культуры и преимущественно говорившей на диалектах «восточноиранской» группы, ближе всего родственных современному осетинскому (и отчасти — вымершему хорезмийскому и др.). Это греческий эквивалент иранскому saka-, аккадскому gimirrāiu, gimirri, древнееврейскому gmr. Как самоназвание (реконструируемое лингвистическими средствами как *skuδa-) термин «скиф» относится к одному определённому племени — сколотам (что реконструируется как мн.ч. *skuδa-ta-, раз-

(91/92)

личие по форме между греч. Σκύϑαι и Σκόλοτοι объясняется разной датой заимствования и, возможно, различными посредниками).

3. Индийская (индоарийская) подветвь индоиранских языков достигла Индостана ранее середины II тыс. до н.э.; сохранение отдельных отставших групп возможно, однако из лингвистической ситуации ясно, что между миграциями индоарийской, кафиро-дардской и иранской подветвей не было сколько-нибудь заметного хронологического и территориального промежутка; отсюда следует, что к середине — второй половине II тыс. до н.э. иранская подветвь неизбежно должна была достичь Иранского нагорья или, по меньшей мере, его окраин. [78] Это значит также, что в это же самое время носители восточноиранских языков — предки скифов (здесь это — иноназвание) должны были находиться к северу от Иранского нагорья.

4. По вопросу о происхождении скифов мне представляется наиболее удовлетворительной теория Б.Н. Гракова, причём следует учитывать, во-первых, вероятность возникновения «звериного стиля» при посредстве групп скифов, возвратившихся из набегов на Переднюю Азию, и, во-вторых, быстрое распространение скифской стрелковой тактики и стрелкового оружия на нескифские народы. Приход скифов «из Азии» (по Геродоту), следует, конечно, толковать как приход из-за Дона или максимум из-за Волги («Аракса», иранское Raha-, Araha-, Raŋha-, Ρα); в этом частном случае под «скифами» надо, вероятно, понимать сколотов. Следует заметить, что (в противоположность мнению, высказываемому в последнее время Т.В. Гамкрелидзе и Вяч.Bc. Ивановым) происхождение всех индоевропейских языков, в том числе, безусловно, и индоиранских, на Восточной Европы (может быть, скорее из Подунавья, чем из области к северу от Карпат) представляется мне пока несомненным. Не следует ли приписать носителям индоиранских языков разрушение трипольской культуры? Начало I тыс. до н.э. в качестве первоначального периода продвижения восточноиранских языков, или скифов в широком смысле, из Юго-Восточной Европы на восток является с точки зрения истории индоевропейских языков датой невозможно поздней.

5. Необходимо постоянно помнить, что передвижение языковых ареалов не обязательно совпадает с передвижением племён — носителей этих языков, а может явиться результатом передачи языка, через стадию двуязычия, от одной популяции к другой. Если дело обстояло бы иначе, то народы, говорящие на родственных языка[х] (скажем, жители Шри Ланки и Литвы) были бы сходны и в антропологическом отношении.

6. Никаких киммерийцев как особого этноса вообще никогда не существовало; в основе этого представления лежит ложная историзация фольклора Черноморья греками VII-IV вв. до н.э. Термин, реконструируемый как иранское *gāmīra-, *gmīra-, вероятно, означал «подвижный отряд». Греческое Κιμμέριοι, как можно показать с довольно большой степенью достоверности, — форма, воспринятая греками от фракийцев (возможно, и фригийцев), причём переход *g > *k мог произойти только на фракийской же почве; иными словами, фракийцы должны были слышать и перенять этот термин от ираноязычных племён ещё с начальным g (как слышали этот термин и народы Передней Азии VIII в. до н.э.), но затем вместе со всеми исконно-фракийскими *g эта фонема должна была у фракийцев и в этом слове перейти в k. Явление перехода *g > k известно в языках древнеармянском, фригийском и фракийском (но, например,

(92/93)

не в греческом) и происходило в них, вероятно, синхронно, а именно между XIII и IX вв. до н.э. (после перехода палатализованного ḱ в s и утери лабиализации заднеязычных взрывных; эта датировка, с моей точки зрения, не затрагивается новой реконструкцией протоиндоевропейских взрывных согласных, предложенной Т.В. Гамкрелидзе). А из этого вытекает, что «подвижные отряды» ираноязычных скифов («киммерийцы») существовали и тревожили своих соседей-фракийцев, вероятно, ещё в конце II тыс. до н.э., что хорошо увязывается с теоретическими построениями Б.Н. Гракова.

7. Вторжения скифов («киммерийцев» и сколотов) в Переднюю Азию, как видно из Геродота и из анализа «скифских» погребений к югу от Большого Кавказа, были не переселениями, а чисто военными набегами одних мужчин; женщин они брали из местного населения. (На это не раз указывалось автором настоящих тезисов, а также И.В. Пьянковым.) Поэтому пресловутое «Скифское царство» на севере Передней Азии (в Азербайджане?) имело, самое большее, скифскую династию с подчинёнными ей конными отрядами, но масса его населения отнюдь не могла быть скифской. Так, между прочим, снимаются возражения против самого существования «Скифского царства», высказывавшиеся Дж.А. Халиловым.

Прочие вопросы, затронутые И.В. Яценко и Д.С. Раевским, находятся вне моей компетенции.

[77] См.: И.М. Дьяконов. Предыстория армянского народа. Ереван, 1968, с. 7-10, 190-202, 230-233.

[78] О вероятных путях движения см.: И.В. Пьянков. К вопросу о путях проникновения ираноязычных племён в Переднюю Азию. — Переднеазиатский сборник. Вып. III. M., 1979, с. 193-207.

наверх