А.Ю. Борисенко, Ю.С. ХудяковКаменная скульптура барана из Барнаульского музея.Памятники древнетюркской культуры в Саяно-Алтае и Центральной Азии. Новосибирск: 2000. С. 134-142.
В собрании древностей Алтайского краеведческого музея в г. Барнауле имеется скульптура барана, изваянная из красноватого песчаника. В настоящее время она экспонируется при входе в здание музея на каменном основании, составляющем часть музейной ограды. Этот памятник уникален для музейного собрания, поскольку является одним из немногих экспонатов, сохранившихся в экспозиции со времён основания музея. На территории Горного и Степного Алтая не обнаружено подобных скульптур за всё предшествующее время изучения археологических памятников. Данный экспонат неоднократно привлекал внимание известных учёных, путешественников, археологов, посещавших Барнаульский музей с начала XIX в.
Музей был основан в 1823 г. известным учёным-натуралистом, инспектором медицинских учреждений Колывано-Воскресенского горного округа, членом-корреспондентом Российской академии наук Фридрихом-Вильгельмом Геблером по инициативе начальника округа, Томского гражданского губернатора, любителя и собирателя древностей П.К. Фролова. Основание музея, наряду с другими мероприятиями, было приурочено к 100-летию горных заводов на Алтае. [1] Музей был предназначен «преимущественно при рудокопном училище и также для любителей наук». [2] Поэтому в составе экспозиции преобладали «предметы натуральной истории»: чучела животных, раковины, насекомые, семена растений, минералы, а также модели горных машин и механизмы. В то же время в музее была представлена экспозиция одежд, украшений, оружия народов Сибири и Северной Америки, а также археологические находки, «посуда, украшения металлические и глиняные, найденные в Чудских гробницах древнейших обитателей Сибири». [3] Среди предметов самой первой экспозиции музея, вероятно, была каменная скульптура барана. Первое упоминание о ней содержится в книге К.Ф. Ледебура, осмотревшего музей в 1826 г. и оставившего его описание. По описанию К.Ф. Ледебура: «В вестибюле стоял сфинкс, изваянный из камня и покоящийся на обтёсанном четырёхугольном блоке длиной около 4 футов и шириной 1,5 фута, в высшей степени заинтересовавший меня, потому что этот памятник был найден в чудской могиле. Поражаешься, когда видишь изделие столь глубокой древности, хотя и грубой работы. Видел я и несколько каменных плит с чудских могил, украшенных рельефными изображениями человеческих фигур, лишь слегка выпуклых, тоже довольно грубой работы». [4] Судя по этому описанию, в составе музейной коллекции помимо скульптуры барана было несколько каменных изваяний, изображающих людей, которые, по представлениям К.Ф. Ледебура, устанавливались на «чудских могилах». К настоящему времени определено, что подобные изваяния устанавливались на поминальных комплексах древних тюрок в эпоху раннего средневековья. [5] Замечание К.Ф. Ледебура о том, что скульптура барана найдена «в чудской могиле», вероятно, основано на сведениях, полученных от сотрудников горного ведомства, не располагавших точными сведениями о происхождении данного экспоната. Это изваяние, вызвавшее столь значительный интерес у К.Ф. Ледебура, оставлено без внимания в первой публикации о коллекциях «Барнаульского музеума» Ф.В. Гедлера 1829 г. [6] Однако каменная скульптура барана оставалась в музейном собрании и в последующие десятилетия, поскольку была упомянута в каталоге музея, составленном в 1836 г. по распоряжению горного начальника Колывано-Воскресенских заводов Ф.Ф. Бегера, при передаче музея в ведение маркшейдера С.А. Серебрякова. В разделе каталога, в котором перечислены «чудские вещи из курганов», упомянуто «изображение каменного барана на камне», а также «изображение трёх человеческих фигур на камнях». [7] По-видимому, в каталоге упомянуты те же самые древнетюркские каменные изваяния, которые привлекли внимание К.Ф. Ледебура.
Скульптура барана не привлекла внимание А. фон Гумбольдта, путешествовавшего по Алтаю в 1829 г., который посетил и осмотрел Барнаульский музей. [8] Она не упомянута в труде В. Радлова, проработавшего в Барнауле более 10 лет, с 1859 по 1871 гг., хотя он описал два древнетюркских каменных изваяния из Барнаульского музея, происходившие с Алтая: «Обе были из гранита, примерно в полтора аршина высоты и 8 вершков ширины. На передней стороне были высечены две фигуры, державшие урны для праха. На лице одной из них были большие усы и отчётливо видная борода, лицо другой фигуры, изображавшей, вероятно, женщину, было безволосым». [9]
В.В. Радлову была известна подобная скульптура из Минусинской котловины, которая в период проведения его изысканий в 1863 г. лежала на поверхности большого кургана, в 12 верстах к северу от устья р. Аскиз. В.В. Радлов отмечает, что это была «грубо изваянная из гранита овца. Туловище сохранилось хорошо, но голова сильно повреждена». [10] Скульптура барана и изваяния людей не упомянуты в описании музейной экспозиции, составленном A.Э. Бремом в период его путешествия по Алтаю в 1876 г. [11] Почему скульптура барана, как впрочем и другие каменные изваяния, не привлекли внимания известных учёных и путешественников, трудно сказать. Может быть это изваяние «грубой работы», имевшее значительные повреждения, не казалось диковинкой, достойной упоминания, или из-за того, что при переезде в новое здание в 1863 г., не все изваяния были помещены в новую экспозицию. [12] В пользу подобного предположения может свидетельствовать замечание В.В. Радлова о том, что до 1870-х гг. в Барнаульском музее экспонировалось только два каменных изваяния, хотя в каталоге 1863 г. упомянуто три скульптуры. Исследователи XIX в. не делали попыток определения хронологии и культурной принадлежности данной скульптуры. К.Ф. Ледебур ограничился суждением о её «глубокой древности» и нахождении в «чудской могиле». [13] B.В. Радлов все изваяния относил к эпохе бронзы. [14]
М.П. Грязнов и Е.Р. Шнейдер, охарактеризовавшие в 1929 г. минусинские каменные изваяния, отметили и скульптуру барана из Барнаульского музея. По их данным эта скульптура изготовлена «из красного песчаника». «К сожалению, никаких сведений о происхождении его в Музее не оказалось. Материал памятника, характерный для Минусинского края, заставляет предполагать, что скульптура происходит оттуда же. Возможно, это один из тех баранов, о которых говорит Радлов, приводя выдержки из дневника Мессершмидта и Миллера». [15] В пояснениях к таблице VII они высказали предположение, что это тот же самый баран, что и опубликованный Г.И. Спасским. [16] Скульптура барана, известная со времени открытия её экспедицией Д.Г. Мессершмидта, была опубликована Ф.И. Страленбергом. [17] Она происходит с р. Тубы. По данным М.П. Грязнова и Е.Р. Шнейдера, эта скульптура была вывезена в г. Красноярск, а оттуда, при содействии Д.Г. Мессершмидта в г. Тобольск. [18] Именно в Тобольске она могла быть зарисована И.В. Люрсениусом, художником второй Камчатской экспедиции, один из отрядов которой возглавлял Г.Ф. Миллер. [19] Эта скульптура была изготовлена из камня крупнозернистой породы, вследствие чего на ее поверхности образовалось множество каверн. У барана с Тубы иные пропорции и иначе изображены передние ноги, чем у барана из Барнаульского музея. [20] Поэтому предположение о том, что это могла быть одна и та же скульптура, несостоятельно. Скульптура барана из «степи по Абакану», опубликованная Г.И. Спасским, а затем М.П. Грязновым и Е.Р. Шнейдером, по своим пропорциям имеет черты сходства с изваянием из Барнаульского музея. [21] Отчасти совпадают даже повреждения. У обеих скульптур отбита передняя часть морды. Однако скульптура из Барнаульского музея изготовлена из красноватого песчаника, в то время как изваяние из Абаканской степи из гранита. [22] К тому же скульптура барана находится в музее с 1823 г., в то время как баран из гранита лежал на поверхности кургана в степи под Аскизом ещё в 1863 г. Совершенно очевидно, что это разные скульптуры. В отношении хронологии изваяний баранов М.П. Грязнов и Е.Р. Шнейдер не пришли к определенному мнению. Высказав предположение, что скульптуры барана связаны с культом этого животного, они все же не решились отнести их к «эпохе средней бронзы». [23]
В 1960 г. Л.Р. Кызласов отнес каменные скульптуры баранов из Минусинской котловины к таштыкской культуре, ссылаясь на сходство с деревянными статуэтками баранов из таштыкских склепов. [24] В числе аналогий была опубликована и скульптура из Барнаульского музея. [25] Деревянные статуэтки баранов, рога которых иногда обкладывались золотой, а туловище серебряной фольгой, были характерны не только для таштыкской, но и кыргызской культуры. [26] Поэтому для обоснования хронологии изваяний баранов подобная аналогия не имеет решающего значения. Э.Б. Вадецкая, не касаясь вопроса о датировке и культурной принадлежности барана из Барнаульского музея, отнесла некоторые скульптуры баранов из Минусинской котловины к окуневской культуре, ссылаясь на то, что некоторые окуневские изваяния увенчаны головами баранов. [27] Согласиться с подобной трактовкой нельзя, поскольку окунев- ские стелы с головами баранов отличаются от средневековых скульптур композиционно и стилистически. В 1996 г. В.Е. Войтов, характеризуя поминальные комплексы знатных тюрок в Монголии, высказал предположение, что все скульптуры баранов в Центральной Азии, включая экземпляр из Барнаульского музея, относятся к древнетюркскому времени. [28] В 1999 г. авторы настоящей статьи отнесли к древнетюркской культуре скульптуры людей, львов и баранов в Минусинской котловине. [29] Было отмечено, что минусинские скульптуры баранов схожи с аналогичными находками на памятниках древнетюркской знати и скульптурой из Барнаульского музея. [30]
Для уточнения хронологии и культурной принадлежности изваяния барана из Барнаульского музея важное значение могли иметь данные о происхождении данного памятника. К сожалению, никаких сведений о том. откуда и каким образом эта скульптура попала в музей, ни работники музея, ни историки археологии Алтая, помимо тех, что известны из научной литературы, сообщить не смогли. [31]
Как уже отмечалось выше, М.П. Грязнов, Е.Р. Шнейдер и другие учёные высказывали предположение, что эта скульптура могла быть привезена в Барнаул с Енисея. При этом ссылались на то, что скульптура изготовлена из красноватого песчаника, широко распространённой породы камня, из которой изготовлены многие каменные изваяния в Минусинской котловине, а также на сходство барнаульской скульптуры с минусинскими изваяниями баранов. [32]
В принципе, подобное происхождение барнаульского изваяния не исключено. Известно, что в XVIII в. из минусинских степей в Красноярск, а оттуда в Тобольск вывозили скульптуры львов, барана, людей. [33] Однако утверждать наверняка о минусинском происхождении барана из Барнаульского музея станет возможным на основании петрографического анализа, или исторических свидетельств. Что касается стилистического сходства минусинских и барнаульской скульптур баранов, то оно вполне объяснимо ввиду их принадлежности к одной культуре — древнетюркской. На территории Горного Алтая известны памятники древнетюркской знати, для которых были характерны валы, рвы и платформы, скульптуры людей, а также львов и баранов в аналогичной, лежащей позе с подогнутыми ногами и вытянутой вперед шеей и головой с круто за- гнутыми рогами. [34] Поэтому в Барнаульский музей эту скульптуру могли привезти не с Енисея, а с Горного Алтая.
Скульптуры баранов иногда устанавливались на могилах чиновников Юаньской империи. Такие скульптуры были обнаружены на памятнике Чурумал у городища Оймак в Туве. [35] Однако от древнетюркских скульптур они отличаются небольшими размерами и расположением на постаментах. Поэтому скульптура барана из Барнаульского музея не может относиться к монгольскому времени.
Эта скульптура изготовлена из массивного блока красноватого песчаника. Длина скульптуры 1,05 м, ширина 0,45 м, высота 0,6 м. Баран изваян в лежащей позе, с подогнутыми ногами. Передние ноги согнуты в коленных суставах и поджаты копытами назад, под брюхо, задние ноги согнуты под брюхо, копытами вперед. Шея и голова вытянуты вперёд (рис. I, 1, 2). Подобная поза является характерной для скульптурных изображений баранов на памятниках древнетюркской знати в Монголии и Минусинской котловине. Наибольшее сходство наблюдается между скульптурами из Барнаульского музея, Абаканской степи и Шибэт Улаан. [36] Голова барнаульского барана сильно повреждена. Сколота передняя часть морды, оббиты рога. Но всё же можно проследить, что рога располагались по обеим сторонам головы в виде невысоких валиков, образующих несомкнутый круг. На шее барана показана густая шерсть, косыми полосами с обеих сторон (рис. I, 3). Подобная манера не повторяется на других скульптурах. Сзади показан короткий хвост (рис. I, 4). Рога и хвост у барнаульского барана показаны так же, как у барана из Абаканской степи и Шивээт Улаана. [37]
Таким образом, по стилистическим особенностям скульптура барана из Барнаульского музея должна относиться к числу изваяний, характерных для поминальных комплексов древнетюркской знати, сооружавшихся в период становления Второго Восточного Тюркского каганата. Этот интересный памятник дополняет известные сведения о распространении на территории Горного Алтая поминальных сооружений знатных тюрок.
Примечания
[1] Падалкина О.В. Музей глазами современников // Алтайский сборник. Барнаул, 1993. Вып. XVII. С. 6. [2] Геблер Ф. Известие о Барнаульском музеуме // Алтайский сборник. Барнаул, 1993. Вып. ХVII. С. 27.[3] Там же. С. 30.[4] Ледебур К.Ф. Путешествие по Алтайским горам и предгорьям Алтая // Ледебур К.Ф., Бунге А.А., Мейер К.А. Путешествие по Алтайским горам и Джунгарской Киргизской степи. Новосибирск, 1993. С. 148.[5] Евтюхова Л.А. Каменные изваяния Южной Сибири и Монголии // МИА. М., 1952. № 24. С. 72.[6] Геблер Ф. Известие о Барнаульском музеуме... С. 30.[7] Гришаев В.Ф. Барнаульский музеум в 1836 г. (Архивная находка) // Алтайский сборник. Барнаул, 1993. Вып. XVII. С. 38.[8] Падалкина О.В. Музей глазами современников... С. 9.[9] Радлов В.В. Из Сибири. Страницы дневника. М., 1989. С. 434.[10] Там же. С. 433.[11] Брем А. Путешествие по Алтаю (Отрывки из дневника) // Алтайский сборник. Барнаул, 1992. Вып. XV. С. 105.[12] Падалкина О.В. Музей глазами современников... С. 10.[13] Ледебур К.Ф. Путешествие по Алтайским горам и предгорьям Алтая... С. 148.[14] Радлов В.В. Из Сибири... С. 436.[15] Грязнов М.П. Шнейдер Е.Р. Древние изваяния Минусинских степей // Материалы по этнографии. Л., 1929. Т. IV. Вып. 2. С. 86.[16] Там же. С. 84. Табл. VII. Рис. 59.[17] Strahlenberg Ph.I. Das Nord- und Ostliche Theil von Europa und Asia. Stockholm. 1730.Tab. XXI, 8.[18] Грязнов М.П. Шнейдер Е.Р. Древние изваяния Минусинских степей... С. 84, 86.[19] Миллер Г.Ф. История Сибири. М.-Л., 1937. Т. I. Рис. 29.[20] Грязнов М.П. Шнейдер Е.Р. Древние изваяния Минусинских степей... Табл. VII, 56, 59.[21] Там же. Табл. VII, 57, 59.[22] Там же. С. 84. Рис. 57, 59.[23] Там же. С. 86.[24] Кызласов Л.Р. Таштыкская эпоха в истории Хакасско-Минусинской котловины. М., 1960. С. 94-95.[25] Там же. С. 94-95.[26] Евтюхова Л.А. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). Абакан, 1948. С. 27, 58.[27] Вадецкая Э.Б. Изваяния окуневской культуры // Вадецкая Э.Б., Леонтьев Н.В., Максименков Г.А. Памятники окуневской культуры. Л., 1984. С. 46-47. [28] Войтов В.Е. Древнетюркский пантеон и модель мироздания в культово-поминальных памятниках Монголии VI-VIII вв. М., 1996. С. 97.[29] Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С. Древнетюркские поминальные памятники в Минусинской котловине (по материалам экспедиций XVIII-XIX вв.) // Памятники культуры древних тюрок Южной Сибири и Центральной Азии. Новосибирск, 1999. С. 9-10.[30] Там же. С. 14.[31] За консультацией по этому поводу авторы обращались к М.А. Дёмину и Я.В. Фролову.[32] Грязнов М.П. Шнейдер Е.Р. Древние изваяния Минусинских степей... С. 84-86.[33] Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С. Древнетюркские поминальные памятники в Минусинской котловине... С. 4.[34] Кубарев В.Д. Древнетюркские изваяния Алтая. Новосибирск, 1984. С. 51-55.[35] Appelgren-Kivalo H. Alt-Altaische Kunstdenkmäler. Helsingfors. 1931. Abb. 335, 338, 339.[36] Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С. Древнетюркские поминальные памятники в Минусинской котловине... Рис. 4, 2; Харжаубай С. Шивээт Улааны цогцолбор дурсагалын тухай дахин угуулэх нь // Археологийн судлал. Улаанбаатар 1982. Зур. 14-17.[37] Борисенко А.Ю., Худяков Ю.С. Древнетюркские поминальные памятники в Минусинской котловине... Рис. 4, 2; Харжаубай С. Шивээт Улааны... Зур. 15, 17.
|
