главная страница / библиотека / /

П.П. Азбелев. Древние кыргызы. Очерки истории и археологии.

назад | оглавление | далее

Глава III. Кыргызы и народы Центральной Азии в V-VII вв.


Введение.

Центральноазиатские элементы кыргызской культуры в её ранней, таштыкской версии были указаны многими исследователями (Теплоухов 1929; Киселёв 1949; Кызласов 1960; Савинов 1984); первоначально говорилось лишь о хуннских и китайских элементах, но со временем стало ясно, что таштыкские традиции прочно связаны с раннетюркскими. Вместе с тем “активированные” А.К.Амброзом западные параллели таштыкским находкам требуют рассмотреть вопрос и о роли западныхсвязей в формировании и развитии как кыргызской, так и других культур центральноазиатского средневековья. Применительно к теме данного исследования этот вопрос может быть сформулирован следующим образом:

1) как соотносятся культурогенетические процессы в Южной Сибири и в Центральной Азии середины I тыс.?
2) каков был механизм взаимодействия условно выделяемых “восточных” и “западных” культур горно-степного пояса?

Многие авторы рассматривали становление кыргызского государства в связи и даже наравне с образованием Первого тюркского каганата. Однако даже общепринятая и обычно не обсуждаемая начальная дата кыргызской государственности — VI в. — никогда и никем не обоснована; упоминания кыргызов в источниках этого времени единичны и смутны. Исследователи вместо проработки вопроса о времени и обстоятельствах культурной трансформации на Енисее пишут о “тюркском влиянии”, не раскрывая и не конкретизируя эти общие слова. Важный период в истории южносибирских народов, ключевой для понимания многих последующих событий древнетюркской эпохи, по сути, остаётся то ли тёмными веками, то ли белым пятном.

Могла ли культурная трансформация на Среднем Енисее, выраженная в переходе от таштыкских традиций к классическим кыргызским и несомненно напрямую связанная с политогенезом енисейских кыргызов, быть результатом тюркского воздействия? Как уже говорилось, типогенетические построения приводят к мысли о том, что престижный предметный комплекс, основа государственной культуры ашина — был образован изделиями т.н. геральдического стиля в наиболее ранних формах. Именно следы влияния этого стиля могли бы подтвердить возможность преобразующих воздействий тюркской культуры.

Культура енисейских кыргызов государственного периода выделяется прежде всего на материалах т.н. чаатасов — специфических некрополей нового типа. Наиболее показательны и информативны особые конструкции надмогильных оград и круговые вазы, соседствующие с грубыми и некачественными лепными сосудами. Эти инновации основаны не на таштыкских традициях и, как можно судить по опубликованным исследованиям, никто так и не мог объяснить, откуда они взялись. Опыты их “выведения” из местных традиций всегда оказывались, по сути, беспомощными. Нет в этих инновациях и ничего кудыргинского — значит, тюрки не имели к их появлению никакого отношения. Наконец, летописи тоже не проясняют вопроса о событиях, с которыми можно было бы связать кыргызский политогенез.

В 550-х гг. Мухан-каган где-то “на севере покорил Цигу”, а тридцать лет спустя летопись говорит о кыргызах, что они “скрежещут зубами, желая отомстить” тюркам — и всё. Естественно, здесь нет оснований для рассуждений; лишь соотнесение таштыкских склепов с кыргызами-цигу позволяет увязывать эти известия с несколькими таштыкско-кудыргинскими аналогиями и датирует ряд таштыкских склепов — но это ещё не основание увязывать кыргызский политогенез с тюркским.

Государственность не может появиться сама по себе. В одних случаях она рождается из общественной потребности, обусловленной хозяйственным развитием. Тогда долгий эволюционный путь разделения общества на имущественные классы и создания политических и других инструментов их взаимодействия — оставляет глубокие и узнаваемые следы в материальной культуре. Таковых в таштыкских материалах нет. Государственность может появиться и как реакция общества на действие внешних раздражителей — обычно это внешняя угроза. Тогда складывается т.н. потестарное общественное устройство, в котором многие общественно-политические институты не обусловлены состоянием хозяйства. Но если на Енисее что-либо подобное и возникло в VI в. для противостояния тюркам, то к трансформации материальной культуры это не привело. Учитывая некоторые заключения М.П.Грязнова и Д.Г.Савинова, можно предполагать, что определённым образом эти события и процессы отразились в эпосе, проиллюстрированном, по мнению названных исследователей, батальными сценами тепсейских миниатюр. Правда, ташебинские планки с миниатюрами батальных сцен уже не имели.

В 630-х и в первой половине 640-х гг. кыргызы находились в зависимости от “Дома Сйеяньто” (Сирского каганата), имевшего на Енисее своего эльтебера. Именно к этому времени относятся и первые известия о кыргызо-китайских контактах, причём кыргызский правитель именуется опять же эльтебером. Когда же о кыргызах в начале VIII в. начали писать тюрки, правитель енисейского народа именовался уже “сильным кыргызским каганом” и считался “самым опасным врагом” возрождённой тюркской державы. Термины показывают, что в устройстве кыргызского государства присутствовали древнетюркские черты, однако это не Первый и не Второй каганаты — соответствующие титулы в кыргызской номенклатуре должностей и званий не отражены. Казалось бы, тем большее внимание следовало бы уделить сообщению о сирском участии в кыргызской истории, однако и С.В.Киселёв, и Л.А.Евтюхова, и Л.Р.Кызласов, и Д.Г.Савинов, и Ю.С.Худяков игнорировали эти сведения. Более того, Д.Г. Савинов, перебирая упоминания о вторжениях в кыргызские земли Чеби-хана, сиров (сйеяньто) и Иби-Дулу-хана, заключает: «Очевидно, что ни одно из этих вторжений не сыграло существенной роли в истории енисейских кыргызов, которые после выхода из-под протектората Первого Тюркского каганата не только сохранили свою самостоятельность, но и успешно противостояли завоевателям из соседних центральноазиатских владений.» (Кляшторный, Савинов 2005: 254). Аргументация сводится к слову «очевидно», а один из этапов истории енисейских племён остаётся, в сущности, не проанализированным. Ниже эта лакуна будет по возможности заполнена.

Развитие кыргызской государственности и вообще культуры не может быть понято вне общей картины. Следует очертить её с учётом выводов предыдущих разделов — они требуют основательно пересмотреть некоторые привычные оценки.


назад | оглавление | наверх | далее

главная страница / библиотека