Е.В. Зеймаль
Древние монеты Таджикистана.
// Душанбе: «Дониш», 1983. 310 с.+32 табл.
Скачать pdf, 48,5 Мб.
Оглавление
Часть I. Привозные иноземные монеты. — 13
Гл. I. Привозные иноземные и ахеменидские монеты V — 30-х гг. IV в. до н.э. — 18
Гл. II. Раннеэллинистические монеты. — 27
Гл. II. Греко-бактрийские монеты. — 43
Гл. IV. Индийские клеймёные монеты. — 58
Гл. V. Римские монеты. — 63
Часть II. Местные подражательные выпуски («варварские подражания»). — 69
Гл. VI. Подражания драхмам с типами Александра Македонского. — 77
Гл. VII. Подражания серебряным монетам Антиоха I с головой коня на об.ст. — 81
Гл. VIII. Подражания монетам Эвкратида. — 93
Гл. IX. Подражания монетам Гелиокла. — 110
Гл. X. Подражания драхмам Фраата IV. — 129
Часть III. Монеты Кушанского царства. — 141
Гл. XI. Монеты Санаба («Герая»). — 149
Гл. XII. Монеты безымянного «царя царей, великого спасителя». — 160
Гл. XIII. Монеты Вимы Кадфиза. — 178
Гл. XIV. Монеты Канишки I. — 190
Гл. XV. Монеты Хувишки. — 205
Гл XVI. Монеты Васудевы. — 215
Гл. XVII. Монеты Канишки III. — 222
Часть IV. Монеты посткушанского периода. — 229
Гл. XVIII. Подражания монетам Хувишки. — 235
Гл. XIX. Подражания монетам Васудевы. — 241
Гл XX. Подражания монетам Канишки III. — 251
Гл. XXI. Монеты сасанидских кушаншахов. — 257
Гл. XXII. Раннесогдийские монеты с лучником на об.ст. — 269
Заключение. — 277
Приложение. Клады древних монет, найденные на территории Таджикистана (указатель). — 291
Библиографические обозначения. — 296
Список сокращений. — 307
Таблицы. — 311
Предисловие ^
Систематическая регистрация и исследование древних монет, найденных на территории Таджикистана, начались одновременно с планомерным изучением археологических памятников республики (1946 г. — образование Согдийско-Таджикской археологической экспедиции) и организацией в 1951 г. сектора археологии и нумизматики в составе Института истории, археологии и этнографии АН Таджикской ССР (ныне Институт истории им. А. Дониша). Нумизматическое собрание АН Таджикской ССР, созданное Е.А. Давидович, Б.А. Литвинским и Э. Гулямовой буквально на голом месте (лишь единичные экземпляры монет из сборов 30-40-х годов влились в эту коллекцию), превратилось за три десятилетия в одну из лучших в Средней Азии научную коллекцию местных древних и средневековых монет, а некоторые разделы этой коллекции давно не имеют себе равных в мире.
Научную ценность этого собрания значительно увеличивает то, что беспаспортные монеты в нём составляют немногим более 1 % от общего количества. Для подавляющего большинства экземпляров не просто известны места находок, но и установлена связь монет с конкретными археологическими памятниками, а иногда и стратиграфические обстоятельства их залегания: многие монеты и некоторые клады были найдены в процессе археологических раскопок.
Нумизматическое собрание АН Таджикской ССР пока лишь частично введено в научный обиход, прежде всего благодаря большой публикационной и исследовательской работе, осуществляемой вот уже три десятилетня Е.А. Давидович. [1] Менее полное отражение в литературе нашли монеты древнего периода, [2] поступление которых в нумизматическое собрание АН Таджикской ССР происходило, следует признать, значительно быстрее, чем их обработка, изучение и публикация. [3]
Ликвидировать это отставание, познакомить с древними монетами, обнаруженными па территории Таджикистана, как специалистов-нумизматов, так и более широкие круги историков и археологов Средней Азии — лишь одна из задач этой книги.
(5/6)
Учесть все известные находки древних монет на территории Таджикистана, определить их и классифицировать — самая первичная стадия научной обработки монет, позволяющая привести в порядок — с точки зрения источниковедческой — не только уже накопленные материалы, но и предложить систему фиксации тех новых нумизматических материалов, которые несомненно будут появляться и в дальнейшем. Именно поэтому в книге присутствуют гл. VI, пока не обеспеченная находками на территории Таджикистана, и гл. VII, в реестре которой из ста с лишним монет лишь две происходят из раскопок в Пенджикенте, а для остальных сведений о происхождении, как правило, не имеется. В большинстве случаев последовательность монет в реестрах, приложенных к каждой главе, отражает очерёдность их обнаружения. Тем самым, как бы приготовлено место для новых находок монет — реестр может «пополняться» и после выхода книги в свет.
В целом же, и структура книги, и изложение материала по главам, и реестры монет, — все это подчинено одной главной цели — способствовать превращению монетных находок на территории Таджикистана (и шире всего среднеазиатского Междуречья), относящихся к древнему периоду, в полноценный исторический источник.
Нумизматика древней Средней Азии (её возникновение и формирование относится к 30-50-м годам XX в.) с первых своих шагов вышла за традиционные рамки задач этой исторической дисциплины, обычно формулируемых как изучение внешних данных монеты с целью определения её времени, места изготовления и принадлежности (Янин, 1977, с. 6). Монеты всё чаще используются уже не только для датировки археологических памятников, но и для реконструкции политической истории, для изучения экономики и идеологии, для интерпретации произведений искусства и т.п., всё ярче проявляя себя как полноценный источник по истории древней Средней Азии. Во многом это зависит от того, что скудные и отрывочные сведения древних авторов оставляют слишком большие пробелы в наших представлениях и, главное, практически давно перестали пополняться новыми данными, тогда как приток среднеазиатских нумизматических материалов постоянно увеличивается благодаря раскопкам и хорошо налаженной работе по сбору и фиксации случайных находок.
Однако стремление как можно скорее привлечь новые нумизматические данные к постановке и решению больших общеисторических проблем, к сожалению, далеко не всегда уравновешивается осознанием того, что монеты (как и любой другой вид исторических источников) требуют тщательной источниковедческой подготовки к исследованию. Это приводит к тому, что идеи, отрываясь от своего фундамента, опережая факты, повисают в воздухе и — вместо надёжно обоснованных гипотез — в обращение иногда «запускаются» бездоказательные утверждения. Именно поэтому источниковедческое осмысление древних среднеазиатских монет выдвигается на первый план (и не только в этой книге) как основное условие надёжности и доказательности тех заключений, которые опираются на нумизматические данные.
Полная источниковедческая обработка монет даже какой-то одной группы (чеканки) — весьма сложная задача, предполагающая выяснение целого комплекса вопросов — таких, как первичная классификация монет, их хронологическая систематизация (т.е. определение последовательности выпуска монет, относящихся к одной группе, к чеканке одного царя и т.п.), установление границ распространения разных групп монет
(6/7)
и их локализация, оценка археолого-стратиграфических обстоятельств залегания монет (если для этого имеются данные), детальный анализ кладов как особого вида нумизматических памятников (Давидович 1979, с. 7-12) и иных случаев совместных находок монет (особенно в закрытых комплексах), сопоставление публикуемых монет со всей совокупностью таких же монет, известных в настоящее время (музейные коллекции и иные собрания, находки за пределами изучаемой территории и т.д.), т.е. рассмотрение их в широком нумизматическом контексте — хронологическом, территориальном и историческом.
В этой работе собраны и источниковедчески осмыслены сведения о находках древних монет на территории Таджикистана до 1980 г. (включительно). Их хронологический диапазон составляет более тысячи лет — от V-IV вв. до н.э. до V-VI вв. н.э. Весьма разнороден этот материал и исторически: монеты городов-полисов материковой Греции и чеканка ахеменидских царей и сатрапов, клеймёные монеты индийской империи Маурья и эмиссии «завоевателя мира» Александра Македонского, раннепарфянская чеканка и денарии римских императоров, монеты греко-бактрийских царей и «варварские подражания» им да-юечжей = тохаров, монеты Кушанского царства и чеканка сасанидских кушаншахов, подражательные монеты эфталитского времени и раннесогдийские «оболы».
Весь этот материал объединён ниже в группы [4] (им соответствуют главы I-ХХII), каждая из которых требовала своего источниковедческого подхода, определявшегося, в первую очередь, состоянием изученности этих монет. Например, индийские клеймёные монеты (гл. IV), римские монеты (гл. V) и некоторые другие группы привозных монет уже имеют детально разработанную хронологию, исследовано большинство других вопросов (не только источниковедческих), связанных с этими монетами, центры их чеканки лежат далеко за пределами Средней Азии, а таджикистанские находки представляют научный интерес именно потому, что расположены вне основного ареала данных монет (под таким углом зрения они и рассматриваются в соответствующих главах). Для греко-бактрийских монет из Таджикистана (гл. III) внимание было сосредоточено на вопросе об археолого-стратиграфических обстоятельствах их обнаружения к северу от Амударьи. Полного источниковедческого анализа потребовали подражания оболам Эвкратида (гл. VIII) и другие группы монет, основные ареалы которых приходятся на территорию Таджикистана: для них пришлось разрабатывать классификацию, решать вопросы хронологической систематизации, определять абсолютную хронологию (отдельных серий и чеканки в целом), а также касаться их исторической интерпретации.
Клады древних монет использованы в книге в тех главах, где рассматриваются монеты, входившие в их состав. Качественно иное (по сравнению с единичными монетами) значение кладов как источника и все вопросы, связанные с их использованием, спецификой обработки и интерпретацией применительно к таджикистанскому материалу, были несколько лет назад рассмотрены Е.А. Давидович (Давидович, 1979). В методическом отношении важна также работа М.А. Тихановой об использовании монет для датировки закрытых комплексов (Тиханова,
(7/8)
1979), хотя она и выполнена на далёком от Средней Азии материале.
Из 84 кладов, вошедших в сводную публикацию Е.А. Давидович, только 8 кладов (Давидович, 1979, с. 17-60) состояли из древних монет. В данной книге, помимо них, учтены монеты из Амударьинского клада (Зеймаль, 1979, с. 16-23, 72-84) и ещё девяти новых кладов. Краткий перечень состава каждого из 18 известных теперь кладов древних монет можно найти в «Приложении» (см. «Указатель кладов»).
Нумизматика как наука пока не выработала единой и общепринятой терминологии, и каждый из её разделов пользуется своими обозначениями. Не существует пока развёрнутой и обоснованной системы наименований и для монет древней Средней Азии, хотя исследователи — с большей или меньшей последовательностью — применяют такие обозначения как штемпель, тип, разновидность, класс и т.п. Поэтому необходимо пояснить, в каком значении основные классификационные нумизматические термины употребляются ниже и почему.
Каждая монета — это результат воздействия на металлическую заготовку двух штемпелей (одного для лицевой стороны, другого — для оборотной). Штемпель с точки зрения систематизационной (если отвлечься от чисто технического понятия, связанного с этим словом) является простейшей структурной единицей любой нумизматической классификации, а каждая монета (экземпляр) должна рассматриваться как сочетание (комбинация) двух разных штемпелей.
Штемпели могут иметь несколько степеней (уровней) различия — идентичные, близкие, относящиеся к одному варианту типа, к одному типу, к одному иконографическому типу и т.п. (соответствующие степени различия могут быть прослежены для каждой из сторон отдельно).
Штемпель (как структурная единица) создаётся в результате взаимодействия двух сил (факторов) — «заказчика» и «исполнителя». «Заказчик» (независимо от того, кто осуществляет эту роль — сам правитель или глава его финансового ведомства, совет старейшин или верховный жрец, начальник монетного двора или чиновник ещё более низкого ранга) определяет что должно быть представлено на монете (изображение, легенда, тамга или династийный знак и т.п.), т.е. её содержание. Как этот «заказ» воплощается в металле [5] — зависит от «исполнителя», т.е. от резчика штемпелей, — от его знакомства с другими монетами (в том числе и иноземными) и с произведениями искусства вообще, от тех традиций изобразительности (и в первую очередь традиции официального искусства), на которых он воспитан, а также от художественных навыков и приёмов, усвоенных им в процессе обучения и самостоятельной деятельности, и, наконец, от его личного мастерства и одарённости. Также и качество исполнения легенды зависит от того, в какой степени резчик знаком с используемыми языком и письменностью, а также от его каллиграфических навыков и от умения располагать надпись на штемпеле. Эти различия между планом содержания (сфера «заказа») и планом выражения (сфера «исполнения») дают «шкалу» для оценки степеней (уровней) различия между штемпелями.
Типообразующими являются признаки, отражающие изменение «заказа», т.е. сознательные перемены, вносимые в содержание монетного штемпеля (изображения правителя или божества по той или иной ико-
(8/9)
нографической схеме, в том или ином облачении, с теми или иными атрибутами и т.п.; изменение титулатуры, имени правителя и т. п.), а также сознательное изменение размеров штемпеля с целью изготовления монет другого номинала (при сохранении прежнего содержания изображений и легенд).
Различия, определяемые сферой «исполнения», как правило, лежат ниже уровня типа: близкие штемпели, видимо, могли изготовляться одним и тем же мастером (или мастером и его непосредственным учеником), штемпели разных вариантов тина (подтипа), вероятно, исполнялись разными мастерами и т.д. Но «близкими» могут быть и штемпели, относящиеся к разным типам, если они выполнены одним мастером (с достаточно характерной индивидуальной манерой): их легче опознать, если происходит лишь частичное изменение содержания (появление повой легенды при неизменном изображении или, наоборот, замена изображения при сохранении прежней легенды) или «близкие» штемпели выполнены для монет разных номиналов.
Термин иконографический тип обозначает штемпели разных типов, выполненные с использованием одной композиционной схемы, в которой заменяются какие-то элементы (например, головной убор царя), но не нарушается расположение изображения на монетном кружке — иконографический сюжет, композиция. Частный случай принадлежности к одному иконографическому типу — полное совпадение изображений на штемпелях разных типов, которые различаются между собой только легендами или номиналами.
Любая классификация должна учитывать эти уровни различий между штемпелями, но не может быть описана только с их помощью: необходимы термины, обозначающие определённые множества монет. Наиболее универсально употребляемым является понятие серия: им обозначается некая совокупность монет, обладающих одним или несколькими общими признаками. К одной серии могут относиться монеты, чеканенные с одной стороны (или с двух сторон) идентичными штемпелями (серия по штемпелю), но серию могут составлять и монеты нескольких правителей, помеченные одной и той же монограммой (серия по монограмме), и монеты, содержащие сходные ошибки в легенде (серия по состоянию легенды), и монеты, чеканенные с той или иной стороны штемпелями одного типа (серия но типу такой-то стороны) или одного иконографического типа (серия по такому-то иконографическому типу). К совокупности монет, образующих серию по сочетанию типов лицевой и оборотной сторон, применим термин выпуск (если речь идёт о регулярной чеканке). [6] Совокупность монет, чеканенных штемпелями разных типов, различия между которыми определяются только принадлежностью к разным номиналам, может быть обозначена как эмиссия. Монеты, содержащие в легенде имя одного царя (или имена царей одной династии, государства и т.п.) составляют чеканку этого царя (династии, государства и т.п.). Термин группа служит для обозначения — на любом уровне классификационной иерархии исторически обособленной (и, как правило, технически единой) сово-
(9/10)
купности монет, будь то одна типологическая линия подражаний какому-то прототипу, чеканка какого-то одного царя или целой династии и т.п.
Обозначения временных отрезков разной длительности (стадия, этап, период, эпоха и т.п.), употребляемые в связи с определением последовательности чеканки тех или иных монет (хронологическая систематизация), использованы ниже в их общеупотребительном смысле и не имеют особого (специального) терминологического значения.
Учтённые в книге сведения о находках древних монет на территории Таджикистана далеко не всегда одинаково достоверны. Наименее надёжны сообщения в печати о монетах, дальнейшую судьбу которых проследить не удалось (они отмечены звёздочкой перед порядковым номером). [7] Как правило, не принимались во внимание монеты из частных коллекций, кроме тех редких случаев, когда их таджикистанское происхождение сомнений не вызывало.
Подавляющее большинство рассматриваемых в книге монет принадлежит нумизматическому собранию AН Таджикской ССР (Институт истории им. А. Дониша — сокращённо ИД). Намного уступают им не только количественно, но и по разнообразию состава те монеты Объединенного республиканского художественного и историко-краеведческого музея Таджикской ССР в г. Душанбе (сокращённо ДМ), о происхождении которых имеются точные сведения. Кроме того, часть монет из Амударьинского клада попала в Британский музей в Лондоне (сокращённо БМ), некоторые находки из Таджикистана хранятся в Государственном Эрмитаже (ГЭ) и в Музее истории культуры и искусства Узбекистана в г. Самарканде (СМ). Для сопоставления с древними монетами из Таджикистана привлекались коллекции Сурхандарьинского областного краеведческого музея в г. Термезе (TP), Музея истории народов Узбекистана им. Айбека в г. Ташкенте (ТШ), Института археологии АН Узбекской ССР (ИА) и Института искусствознания Министерства культуры Узбекской ССР (ИИ) и др.
Учтённые в этой работе древние монеты с территории Таджикистана объединены в 22 группы. Каждой группе соответствует отдельная глава (с номером от I до XXII), которая состоит из текста, дающего краткую характеристику монет данной группы и их источниковедческую опенку, и списка находок (реестр) монет этой группы, включающего для каждого экземпляра сведения о его происхождении, краткие опознавательные признаки, вес, диаметр и соотношение осей (когда они известны), место хранения и инвентарный номер, а также данные о предшествующих публикациях.
Порядковый помер каждой монеты состоит из римских цифр (они
(10/11)
соответствуют номеру группы, или главы, к которой принадлежит монета) и арабских цифр (порядковый номер экземпляра внутри главы-группы) и сохраняется за ней и в иллюстративных таблицах, и при ссылках в тексте. Если перед арабскими цифрами стоит ноль (например, не XII.9, а XII.09), такая монета не относится к числу найденных в Таджикистане и привлечена как дополнительный материал для сопоставлений (такие экземпляры выделены в поглавных реестрах в особый раздел). Последовательность, в которой перечислены монеты в реестре каждой из глав, в основном отражает очерёдность их обнаружения (или поступления в коллекцию): находка 1961 г., например, предшествует находке 1903 г. и т.д. Такой порядок (если учесть активный процесс пополнения нумизматического собрания АН Таджикской ССР) позволяет при последующих публикациях соотнести вновь найденные монеты с учтёнными ранее экземплярами, продолжив нумерацию арабскими цифрами.
К сожалению, далеко не все монеты, учтённые в этой работе, могли быть воспроизведены в иллюстративных таблицах. Те экземпляры, фотографии которых приводятся, отмечены в реестре: их порядковые номера (арабскими цифрами) выделены полужирным шрифтом.
Работа не могла бы быть выполнена без активного содействия большого коллектива археологов из Душанбе, Москвы и Ленинграда, ежегодно ведущих раскопки в Таджикистане на десятках больших и маленьких памятников. Ещё более широкий круг лиц — учёные и рабочие, пенсионеры и студенты, учителя и колхозники, военнослужащие и журналисты и т.п. — способствовал сохранению для науки ценнейшего исторического источника, передавая древние монеты из случайных находок в нумизматическое собрание АН Таджикской ССР. Всем им, и в особенности А. Абдуллаеву, Т.М. Атаханову, А.Д. Бабаеву, A.М. Беленицкому, М.А. Бубновой, Э. Гулямовой, Е.А. Давидович, Е.П. Денисову, Е. Додову, H.Н. Ершову, Т.И. Зеймаль, А. Исакову, B.И. Ивановой, В.А. Лившицу, члену-корреспонденту АН Таджикской ССР Б.А. Литвинскому, В.Г. Луконину, Б.И. Маршаку, И.Н. Медведской, X.Ю. Мухитдинову, М. Муллокаидову, члену-корреспонденту АН Таджикской ССР H.Н. Негматову, И.Р. Пичикяну, Л.Т. Пьянковой, В.А. Ранову, В.И. Распоповой, А.В. Седову, В.С. Соловьёву, A.Е. Шигину, В.Г. Шкоде, A.X. Юсупову, Ш. Юсупову, Ю. Якубову, и многим другим автор хотел бы выразить свою глубокую и искреннюю признательность.
Автор считает своим приятным долгом поблагодарить С.В. Суетову, B.С. Теребенина и И.Д. Флотского за выполненные для этой работы фотографии, а своих коллег А.Б. Никитина и Р.Е. Варданяна — за дружескую помощь по подготовке этой книги к печати.
[1] Далеко не полный перечень публикаций Е.А. Давидович можно найти в её исследовании о кладах из Таджикистана (Давидович, 1979). Там же указаны основные работы О.И. Смирновой, которой наука обязана созданием согдийской нумизматики раннесредневекового периода.
[2] Дьяконов, 1950; В. Массон, 1955, 1956, 1957; Мандельштам, 1961а, 1966а, 1960б, 1966в; Зеймаль, 1960, 1962, 1979; Давидович, 1976.
[3] Такое же положение характерно и для других среднеазиатских республик: нет полноценных публикаций древних монет из коллекций музеев, мало публикуется монет из археологических раскопок, совершенно отсутствуют монографические исследования по древним монетам (единственное исключение — Вайнберг, 1977).
[4] Некоторая неравноценность групп (в одной группе оказались, например, все монеты римских императоров, в другой — подражания монетам Хувишки) во многом зависела от того, как те или иные монеты представлены в находках на территории Таджикистана. О содержании термина группа см. ниже.
[5] Видимо, при достаточно высоком уровне технической и художественной культуры монетного дела существовали и предварительные эскизы («картоны»), в процессе обсуждения и утверждения которых в первоначальные варианты вносились поправки и уточнения, но сущность процесса и вклад каждой стороны от этого не меняется.
[6] Употребление термина выпуск по отношению к подражательной чеканке имеет более широкое значение, поскольку в этом случае нет, как правило, оснований предполагать, что сознательные изменения вносились в содержание, заложенное в исходном прототипе: здесь речь идёт об изменениях, накапливавшихся постепенно и вопреки стремлению воспроизвести прототип (т.е. так оценивается мера безразличия «заказчика» к тому, что воспроизводит «исполнитель»).
[7] Не учитывались сведения в печати, лишённые конкретности, например, данные о греко-бактрийских монетах, которые А.А. Семёнов в 1898 г. видел на руках у индийцев в Кулябе (Семёнов, 1902, с. 970), или многочисленные упоминания древних монет в произведениях дореволюционного писателя-журналиста Д.Н. Логофета (в мечети селения Калаихум, ему якобы показывали «три или четыре золотых монеты Александра Македонского» и «монеты Евкратида, Теодата, Лисия, Димитрия» — Логофет, 1913, с. 397-398), если сообщения о местном их происхождении были недостаточно определённы. Как писал M.Е. Массон, «соблазнённый всеми этими сведениями, в Калаихум специально выезжал археолог-коллекционер инженер Б.Н. Кастальский, не только не обнаруживший ни одного из упомянутых объектов, но официально установивший через представителей русской пограничной службы, что автор (т.е. Д.Н. Логофет. — Е.З.) даже никогда не бывал в описываемом селении, чем наглядно подтвердилась небезосновательность сложившейся у старых туркестанцев поговорки «врёт, как Логофет» (Массон, 1948а, с. 43, прим.).
|