З.С. Самашев
Берел – Berel.
// Алматы: «Таймас». 2011. 236 с.
[ аннотация: ]
В книгу включены предварительные результаты исследований автора, проведённые в 1998-2011 гг. на могильнике Берел в Казахском Алтае. Полученные данные раскрывают специфику погребально-поминальной обрядности кочевой элиты Казахского Алтая в IV-III вв. до н.э., характеризуют уровень развития технологии обработки различных материалов, позволяют изучать экономику и общественный строй древнего населения региона. Яркие зооморфные образы, украшавшие конское снаряжение, костюм и культовые предметы свидетельствуют об особенностях художественной культуры, религии и мировоззрения древних номадов. В издание вошли также краткие сведения о древнетюркских памятниках Береля.
Мазмұны
Кіріспе. — 7
1. Қазақ Алтайындағы Берел ескерткіші. — 13
2.Қазақ Алтайындағы б.д.д. I-ші мыңжылдықтың екінші жартысындағы көшпелі халықтардың мәдени кешенін зерттеу мәселелері. — 117
Сөз соңы. — 206
Содержание
Введение. — 7
1. Берельские курганы в контексте погребально-поминальной обрядности древних кочевников Казахского Алтая. — 13
Курганы первой группы. — 47
Курганы второй группы. — 88
Курганы третьей группы. — 96
Курганы четвёртой группы. — 98
Древнетюркские памятники. — 103
2. Берел и актуальные проблемы истории и культуры древних кочевников Казахского Алтая. — 146
Некоторые результаты естественнонаучных исследований. — 122
Вещевой комплекс Береля: состав и содержание. — 127
Художественная культура древних кочевников Казахского Алтая. — 156
Хозяйство населения Казахского Алтая в середине – во второй половине I тыс. до н.э. — 172
Социальная структура древних берельцев. — 188
Вопросы датировки берельских курганов. — 193
Вопросы культурно-этнической атрибуции материалов Берельских курганов. — 199
Berel. — 209
Әдебиет / Литература. — 226
Сөз соңы. / Заключение. ^
(205/206)
Қазақ Алтайындағы 1998-ші жылдан бері зерттеліп келе жатқан Берел ескерткіші қазір осында ашылған құндылықтардың маңыздылығының нәтижесінде тек еліміздің ұлттық символдардың біріне айналып қана қоймай, әлемдік ғылыми және мәдени кеңістікте де өзіне лайықты орынын таба білді.
Берел қорымында ежелгі көшпелілердің көсемдерімен бірге қойылған заттарынан анық айшықталатын, қоғамдық әлеуметтік топтарының көріністерін байқаймыз. Зерттелген қорғандардың бір тізбектің бойында орналасауы да олардың қарым-қатынастары өте жақын туыстас екендігін көрсетсе керек.
Обалардың жер үстілік және қабірлік құрылымдық ерекшеліктері, табылған жәдігерлер, жерлеу рәсімдерінің анықталған ақпараттары бұл ерте көшпелілердің мұраларын мәдени атрибуциялық тұрғыдан алғанда Таулы Алтай мен Кең Даланың түйіскен аймағында қалыптасқан пазырық археологиялық мәдениетінің, өзіндік этнографиялық айырмашылықтары бар, б.д.д. IV-III ғасырларда өмір сүрген, Берел вариантын бөліп, соған жатқызуға болады деген тұжырым жасауға мүмкіндік береді.
* * *
Берел, датируемый нами IV-III вв. до н.э., получил всемирную известность, благодаря уникальности архитектуры наземных сооружений и внутримогильных конструкций курганов и высокохудожественным изделиям, декорировавшим конское снаряжение, культовые предметы и костюм погребённых здесь (с особой пышностью и выполнением многоступеньчатого [многоступенчатого] ритуала и сложного обряда «перехода») представителей высшей кочевой элиты общества.
Феномен берельских курганов нами ещё не осмыслен до конца: ещё продолжаются как полевые, так и научно-аналитические исследования материалов.
В результате археологических изысканий 1998-2011 гг. мы сейчас имеем: 1) самое большое количество раскопанных на одном могильнике элитных курганов пазырыкской культуры на Алтае – 24; 2) самое большое количество сопогребённых коней – более 80 (с учётом материалов кургана №1); 3) самое большое количество изделий из дерева; 4) самое большое количество изделий из рога и кости – более 70; 5) единственный в памятниках пазырыкского круга символ царской власти – штандарт.
Раннекочевнические курганы (термин используется условно, для удобства хронологического обозначения, см.: Крадин, Тишкин, Харинский, 2005, с. 8-9), не говоря о древнетюркских, пристроенных в эпоху средневековья к ним, различаются планиграфически и по структуре наземных и внутримогильных конструкций.
Одной из особенностей пазырыкской культуры, к кругу памятников которой относятся и берельские курганы, является феномен «замёрзших» могил – подкурганная вечная мерзлота.
Благодаря подкурганной вечной мерзлоте, в курганах №10 и 11 могильника Берел удалось получить сведения, состоящие в большей части из органических материалов – образцы одежды, утвари, орудий труда, которые, как правило, не сохраняются в обычных условиях.
Уникальная сохранность материала позволила провести комплексные исследования с применением естественнонаучных методов (молекулярно-генетические, палинологические, почвоведческие, патоморфологические и другие), имеющие огромную информативную ценность.
В 1998-2011 гг. раскопано ещё несколько курганов, где были выявлены остатки погребальных сооружений, в виде колод, выдолбленных из ствола лиственницы, помещённых внутри деревянных срубов.
В некоторых курганах сохранились сопроводительные захоронения десяти, восьми, пяти, четырёх, трёх, двух верховых коней, парадное убранство которых выполнено из дерева в основном в виде фигур реальных и фантастических животных.
Исследование некоторых объектов показало, что древние жители Берельской степи владели секретами бальзамирования, а их знания в области строительства каменных конструкций были направлены на создание вечной мерзлоты в погребении.
Возведение грандиозных погребальных сооружений из камня с многокомпонентными внутримогильными сооружениями (из дерева и других материалов) для кочевой элиты и более простых конструкций курганов – для представителей свободного рядового населения, а также реконструируемая многоступеньчатая [многоступенчатая] обрядовая практика, наличие в могилах престижных вещей-индикаторов, особенно сопроводительное захоронение большого количества лошадей и другие компоненты культуры, выявляемые на основе из учения материалов Берельского могильника сви-
(206/207)
детельствуют о глубоко зашедшей социальной дифференциации в кочевническом обществе, его иерархической структурированности (во главе пирамиды – царь, далее его окружение, представители различных сословий, знать, жрецы, военные и др.), с одной стороны, и о существовании систематизированных правил и норм общественного поведения, знаний об особенностях среды обитания и представлений о закономерностях мироустройства.
Наличие на могильнике Берел нескольких крупных курганов-доминантов, цепочек и другие признаки позволяют предположить, что здесь существовал один из этнополитических и культурных центров древних номадов-создателей пазырыкской археологической культуры Алтайской горной системы.
Хозяйственная система древних жителей Казахского Алтая и прилегающих территории в этот период была комплексной: скотоводство, горное дело, металлургия, обработка животноводческого сырья, дерева, ремесленное производство, кузнечное дело и другие отрасли.
Этнический облик населения Казахского Алтая во второй половине – конце I тыс. до н.э., естественно, был многоликим, часть из них можно отождествлять с грифами, стерегущими золото в античных письменных источниках. По соседству с ними жили, скорее южнее, легендарные «аримаспы» и где-то рядом «аргиппеи», а западнее в восточной части Центрального Казахстана – исседоны и другие племена.
По существующим сейчас представлениям, в указанный период народы изучаемого периода входили в состав государства юечжей, которое распалось под ударами хунну в начале II в. до н.э.
В I тыс. до н.э. на огромных просторах Евразии от Ордоса до Дуная обитали народы, которые в античных и древневосточных письменных источниках упоминаются под именем легендарных скифов, саков, сарматов. Они создали яркую самобытную культуру эпохи древнего всадничества, о которой свидетельствуют многочисленные захоронения в курганах и каменных гробницах, грандиозные святилища языческих богов, временные стоянки, хозяйственные сооружения, памятники изобразительного искусства, ювелирные изделия, бытовые вещи, обнаруженные при археологических раскопках.
Кроме великолепных произведений изобразительного искусства древних конников алтайского субрегиона – конских масок, псалий, развилок, блях, подвесок, аппликаций из дерева, кожи, войлока и покрытых золотой фольгой, оловом, красной краской, до наших дней дошли и мумифицированные останки вождя в колоде-саркофаге из цельного ствола лиственницы внутри сруба.
Редкая сохранность находок обусловила особую информационную ценность материала. Он предоставляет широкие возможности для реконструкции ряда аспектов материальной и духовной культуры скифо-сакских племен Казахстана: костюма, головных уборов и причёсок, химического состава косметических наборов и сюжетов вышивки; религиозно-мифологических представлений и обрядовой практики кочевников.
Способы ведения скотоводческого хозяйства, технология обработки продукции животноводства и природных материалов – дерева, металла, камня; оптимальные формы мобильного жилища и средств передвижения; орудия труда и предметы быта; покрой одежды, ювелирное дело; оружие ближнего и дальнего боя, защитные доспехи и военное снаряжение; предметы конского снаряжения, выработанные в среде ранних кочевников I тыс. до н.э., без существенных модификаций бытовали в кочевом обществе казахов до недавнего прошлого.
Преемственность между древними кочевниками и казахской культурой достаточно ярко проявляется в сфере духовности – в реликтах домусульманских обрядов и верований, традиции создания эпических сказаний, мифотворчестве, выработке системных знаний и взглядов на окружающий мир и т.д.
|