С.И. и Н.М. Руденко

Искусство скифов Алтая.

// М.: ГМИИ. 1949. 92 с.

Схематизация в изображении животных.

Схематизация и, как следствие её, известная условность в той или иной мере присуща всем произведениям искусства алтайских скифов, как и любому другому декоративному искусству. Всё же в ряде случаев эта схематизация заходит так далеко, что утрачиваются все характерные черты первичного образа и получаются элементарные беспредметные орнаментальные мотивы. Рассмотрим несколько примеров.

На одной из седельных подушек Пазырыкского кургана дано изображение рыбы, впившейся в голову горного барана (рис. 21). В этой спокойной и уравновешенной композиции силуэтная профильная голова барана в два цвета (голова — из золотой пластинки, рога — из красной кожи), вокруг которой извивалось тело рыбы. На схематически выполненной голове рыбы — два кружка (глаза); плавник хвоста — характерный для рыбы, раздвоенный, остальные плавники показаны неестественно непрерывным рядом от головы до хвоста.

Ещё схематичнее другое изображение рыбы на подвеске одного из пазырыкских сёдел (рис. 22). В этом профильном изображении типична общая форма, раздвоенный плавник хвоста. Голова передана условно, равно как и две пары спинных и брюшных плавников.

В иных случаях, как это мы уже видели в изображении оленя (табл. VII, рис. 5), голова распознаваема как голова оленя, а тело передано в виде придатка условно системой завитков.

Любопытны вырезанные из дерева в круглой форме фигурки из Шибинского кургана с массивной головой барса и коротеньким рыбообразным телом, покрытым чешуйками (табл. XIII, рис. 2). Возможно, что здесь мы имеем дело со схематизированным изображением дельфина, не понятным для алтайцев, но, вероятно, известным им по изображениям этого животного, которое могло проникнуть к ним с юго-запада.

Ещё пример: деревянная в круглом рельефе фигурка из Катандинского кургана какого-то, судя по характеру ног, копытного животного с тонким туловищем и головой на длинной шее (табл. XIII, рис. 3). Весьма условно передана вся фигурка. Своеобразна трактовка головы с открытым ртом и с загнутой внутрь в виде хобота верхней губой.

Очень схематичны костяные кабаньи и птичьи головы — части уздечного набора из кургана у с. Красноярского Алтайского края. Кабанья

(59/60)

Рис. 21. Рыба впилась в голову барана.

(Открыть в новом окне)

голова (табл. XIII, рис. 5), которая служила ворворкой, несмотря на безусловные искажения её формы, распознаваема благодаря типичным выступающим клыкам. Подвеска в форме клыка кабана, выполненная как голова птицы (табл. III, рис. 5) до такой степени схематизирована, что утратила видовые особенности.

В такой же мере обобщены и звериные головы, видовые признаки которых утрачены. Например, в Катандинском кургане была найдена вырезанная из дерева голова с очень длинной мордой, с закрытой пастью, но с оскаленными зубами, а поэтому сморщенной верхней губой; нос заканчивается завитком (табл. XIII, рис. 4). Глаз не намечен, лоб резко выступает, ухо оформлено общепринятым завитком у нижнего края. К этой же категории относятся геральдически сопоставленные в костяной пряжке головы, которые по аналогии с другими, более реалистично выполненными, мы рассматривали как лосиные (табл. VI, рис. 5).

Прекрасна по своей декоративности и простоте рисунка вырезанная из кожи и частично покрытая золотым листком одна из нагрудных фалар Пазырыкского кургана в виде птицы с распростёртыми крыльями (табл. XIII, рис. 1). Головка приставная скульптурная; грудка и форма

(60/61)

Таблица XIII.

Рис. 1. Птица с распростёртыми крыльями.

Рис. 2. Фигурка «дельфинчика».

Рис. 3. Фигурка лежащего оленя.

Рис. 4. Волчья голова.

Рис. 5. Кабанья голова.

(Открыть в новом окне)

(61/62)

тела даны в общем очертании, распростёртые крылья — с острым оперением. Особенно интересно оформление хвоста в виде пальметки, совершенно так же, как изображён хвост в подобной же композиции орла под изображением кормящей оленицы на известном серебряном нагруднике из Семибратнего кургана на Кубани. [96]

Когда речь шла о вырезанных из кожи человеческих масках, обращалось внимание на известный алтайским скифам приём получения

Рис. 22. Рыба в подвеске.

(Открыть в новом окне)

готовых геральдических пар путём складывания вдвое материала и последующего вырезывания из него фигур. Прекрасный образец такого рода изделий — вырезанные из кожи парные петухи, наклеенные по борту саркофага — колоды пазырыкского погребения. Среди этих пар петухов встречаются сильно стилизованные, но вполне определимые фигурки с типичными петушиными головками, типичным клювом, бородкой и гребешком нарочито преувеличенного размера. Характерна и сама петушиная фигура с типичными лапками и приподнятым кверху хвостом (табл. XIV, рис. 1 и 2). Встречаются, однако, и в такой мере схематизированные изображения, что только по петушиным головкам можно сказать, что изображены петухи (табл. XIV, рис. 3).

(62/63)

Таблица XIV.

Рис. 1-3. Петухи с колоды саркофага.

Рис. 4-5. Петухи с нагривников.

(Открыть в новом окне)

(63/64)

Ещё показательнее другой пример. На одном из лошадиных войлочных нагривников пазырыкского погребения нашит ряд из четырёх вырезанных из кожи птичек, петушков (табл. XIV, рис. 4). Это — силуэтные фигурки со схематически изображённым туловищем, головкой, повёрнутой назад, и большим петушиным гребешком на голове. На другом нагривнике таким же манером в ряд нашиты четыре фигурки (табл. XIV, рис. 5), но только из сопоставления с петушками первого нагривника можно сказать, что и здесь стилизованно изображены петушки, представленные тщательно разделанными гребешками, головки же с туловищем превратились в своеобразные завитки. Вне этого сопоставления такие изображения мы назвали бы просто орнаментальными мотивами.

Примечания.   ^

(Заглавия работ, упомянутых в примечаниях, даны в списке литературы.)

(87/88/89)

[ . . . ]

[96] Отчёт Археологической Комиссии, 1877. Атлас, табл. 1, рис. 1.

наверх