В.И. Распопова.
Металлические изделия раннесредневекового Согда.
// Л.: 1980. 138 с.
[ аннотация: ]
В монографии дана исчерпывающая сводка археологических материалов по металлообрабатывающим ремёслам Согда — ведущей области Средней Азии в период раннего средневековья. Описываются и классифицируются мастерские по обработке железа и цветных металлов, металлические изделия различных категорий, которые датируются с точностью до четверти века.
Издание рассчитано на археологов, историков, этнографов.
См. файл .pdf, 77,5 Мб.
Оглавление
Металлообрабатывающие мастерские. — 7
Общий обзор. — 7
Мастерские объекта XVI. — 9
Мастерские объекта III. — 34
Мастерская объекта II. — 38
Мастерские объекта XXI. — 38
Мастерские объекта XVII. — 41
Мастерская объекта XII. — 42
Мастерские объекта XIII. — 44
Остатки производства. — 45
Основные результаты исследования мастерских. — 51
Орудия труда. — 55
Украшения и утварь. — 110
Литература. — 132
Список сокращений. — 138
Заключение ^
Металлообрабатывающие мастерские и металлические изделия Согда дают обширный и во многом принципиально новый материал, позволяющий сделать ряд выводов по истории ремесла в Средней Азии эпохи раннего средневековья.
На территории одного города было исследовано 28 мастерских по обработке железа и бронзы.
В многочисленных производственных помещениях сохранились остатки оборудования, которые, дополняя друг друга, помогают составить представление о нескольких кузнечных и бронзолитейных мастерских. Появилась возможность проследить разделение труда в цикле производства железных изделий. Выделены железоплавильни с сыродутным горном, кузницы, в которых из губчатой массы выковывались заготовки товарного железа, а также кузницы, в которых вырабатывали железные изделия.
Особый вид археологических находок, связанных с ремеслом и торговлей, составляют впервые выделенные заготовки товарного железа, обнаруженные не только в мастерских, но и в жилищах. Хорошо выделяются мастерские по обработке цветных металлов.
Получены данные по тиснению из тонких листов цветного металла по бронзовым матрицам. Этот вид производства интенсивно изучается в Европе эпохи переселения народов, однако в Согде тиснение по бронзовым матрицам до сих пор не было известно.
Пенджикентские мастерские разделяются на четыре хронологические группы. Наиболее интересна одна из этих групп: мастерские, одновременно погибшие во время разгрома города в 720-х г. Этот синхронный срез по уровню первой четверти VIII в. позволяет пока в единственном случае для Средней Азии доисламского периода поставить вопрос о топографии ремесленного производства в раннесредневековом городе. Топография ремесла устанавливается, прежде всего, по металлообрабатывающему производству, поскольку почти все другие пенджикентские мастерские не имели стационарного оборудования и плохо опознаются.
Установлена концентрация мастерских на торговых улицах и специальных базарах, причём по большей части мастерские и лавки не сопровождаются жилищами ремесленников, так что район сосредоточения ремесла не был ремесленным кварталом в полном смысле этого слова. Кроме того, мастерские разных ремёсел оказались расположенными чресполосно. Это также интересно с точки зрения социальной истории, поскольку принято считать, что при цеховой организации мастерские ремесленников одного вида производства располагались компактно.
Археологические материалы редко дают достаточно наглядные данные по социальному положению ремесленников. Однако в Пенджикенте явно прослеживается сочетание ремесленных и торговых функций у древних мастеров. Об этом свидетельствуют и планировка мастерских-лавок, и многочисленные находки мелкой разменной монеты в этих помещениях.
Согдийский ремесленник VII-VIII вв. был мелким товаропроизводителем. Его зависимость от городской знати проявлялась не в том, что он был рабом или дворовым феодала, как это предполагалось, а в том, что он, как это устанавливается при анализе планировки базара и ряда мастерских, арендовал лавку или мастерскую у богатого городского землевладельца.
Таким образом, материалы по металлообрабатывающему ремеслу в сочетании с другими полученными в Пенджикенте данными и сведениями письменных источников заставляют пересмотреть вопрос о социальном строе согдийского города VII-VIII вв.
Металлические изделия из Согда представляют интерес с нескольких точек зрения. Прежде всего при трудности датирования раннесредневековых памятников вещи из Пенджикента приобретают значение датировочных эталонов. Для большой серии находок уточнены до полувека или до четверти века даты слоёв, в которых они обнаружены. Это особенно существенно для украшений (в частности, поясных наборов) в связи с распространением их отдельных типов на огромной территории.
Характеристика коллекции орудий труда не может претендовать на полноту в связи с немногочисленностью вещей такого рода. Однако разнообразие этой коллекции и редкость находок орудий труда на средневековых городищах других районов Средней Азии заставляют признать, что и здесь согдийские материалы восполняют существенные пробелы в наших знаниях.
В то же время вооружение Согда, представляющее собой единый комплекс из взаимосвязанных элементов, выявляется достаточно полно в результате сравнительного анализа иконографических и вещественных данных. Впервые установлена конструкция согдийских панцирей ламеллярного типа, дополнявшихся кольчужным оплечьем с рукавами и шарнирными наручами и поножами. Прослежено максимальное развитие доспеха и одновременно наступательного оружия (бронебойные стрелы, колющие мечи, копья, служившие для таранного удара). Комплекс боевого снаряжения дополнялся мундштучными удилами и конскими намордниками, служившими для выдерживания строя тяжёлой конницы. Такое развитие системы вооружения хорошо согласуется с аристократическим характером согдийского войска.
Топография Пенджикента показывает многочисленность городской знати (36 богатых домов с жи-
(130/131)
вописью на 1/4 раскопанной территории шахристана).
Из всей совокупности данных (по мастерским, жилищам, росписям, предметам вооружения и др.) становится очевидным, что знать и её окружение с их потребностями в оружии, доспехах и украшениях в значительной мере обеспечивали рынок сбыта городскому ремеслу. В связи с этим неудивительна многочисленность одновременных мастерских в городке, всё население которого никак не превышало 4000 человек.
Согдийское вооружение является важным звеном в цепи фактов, показывающих, как изменялось в VI-VIII вв. вооружение осёдлых народов под влиянием вооружения степных кочевников.
Особое значение для характеристики культурных связей имеет большая коллекция разнообразных деталей поясных наборов. Эти находки позволили отнести согдийские пояса к той же типологической группе, что и пояса тюрков и кыргызов, и показать, что поясные наборы Средней и Центральной Азии существенно отличалась от характерных для Юго-Восточной Европы. Историческая интерпретация этого явления связана не столько с этническими, сколько с политическими явлениями, поскольку поясу в государствах того времени придавалась роль знака отличия. Распространение одинаковых поясных наборов у тюрков и согдийцев скорее всего связано с вхождением Согда в политическую систему тюркских каганатов. При этом устанавливается, что наборные пояса изготавливались в городах Согда.
В то же время другие виды украшений свидетельствуют о связях с Ираном и Византией при сохранении традиций местной оседлой культуры, с глубокой древности входившей в круг цивилизаций Среднего Востока.
Подводя итог, надо отметить, что изучение металлообрабатывающего ремесла города, раскопанного большими площадями с тщательной фиксацией стратиграфии, позволяет не только исследовать отдельные виды мастерских и металлических изделий, но и на новом этапе накопления и осмысления материала вернуться к историко-социальной проблематике, характерной для работ начинателей советской среднеазиатской археологии (С.П. Толстова, А.Ю. Якубовского, М.Е. Массона).
Новые исследования дадут возможность заглянуть в раннюю историю средневекового города. Расцвет ремесла и торговли IX-X вв. был подготовлен в предшествующую эпоху.
Наряду с отчётливо определившимися выводами остается ещё много нерешённых проблем, таких, как технология ряда производственных процессов, вопросы о рудной базе, о более раннем этапе развития металлообрабатывающего ремесла в V-VI вв., о степени типичности открытой в Пенджикенте картины для всей Средней Азии и т.д.
Продолжающиеся работы в Пенджикенте и мощный размах исследований городища столицы Согда — Афрасиаба позволяют надеяться на то, что и эти вопросы будут решены уже в ближайшие годы.
|