Л.Р. Кызласов
Таштыкские каменные изваяния с изображениями людей.
При изучении памятников таштыкского искусства удалось установить, что в ту эпоху достигло небывалого расцвета искусство объёмной реалистической скульптуры не только из дерева, как считалось до сих пор, но и из камня; сюжетом обычно служили животные. Мы знаем таштыкские каменные изваяния лежащих баранов, статуи лошадей и быков 1. [1] Известны и высокохудожественные скульптурные изображения человека: во-первых, это появляющиеся в раннеташтыкское время 2 [2] (I в. до н.э. — I в. н.э.) деревянные статуэтки 3, [3] которые позднее, на сырском этапе (I-II вв.), становятся составными, причём части их изготовляются уже из различных материалов (кость и дерево) 4; [4] во-вторых, это лицевые портретные погребальные маски, сделанные из гипсовидной терракоты; и, наконец, каменные изваяния с изображениями людей, лучшим образцом среди которых является одно открытое недавно.
В 1948 г. в Хакасский областной музей краеведения была доставлена четырёхгранная каменная стела, высеченная из девонского песчаника 5. [5] Высота её в настоящее время составляет 1,31 м, но стела первоначально была несколько выше. Грани в среднем достигают 30×18,5 см. Высота лица от верха лба до подбородка 23 см, ширина скул 15 см. Изображение объёмно, но оно не выдается над плоскостями камня, а выступает благодаря углублениям по поверхности камня (рис. 58). Никаких других изображений или рисунков на столбе нет.
Столб найден на р. Малая Есь у улуса Кызласова 6. [6] Первоначально он стоял в ряду других вертикально вкопанных камней, причём врыт был так,
(139/140)
что высеченное лицо оказалось вверху столба в перевёрнутом виде. Ряд камней тянулся на восток от двух небольших прямоугольных оградок типа тюркских поминальных 1, [7] так широко распространённых на Алтае, в Туве, Монголии и Казахстане. Эти оградки сооружались тюркскими племенами, входящими в состав каганата VI-VIII вв. До сих пор на территории Хакасско-Минусинской котловины они обнаружены не были, ибо кыргызы, не зависимые от орхонских тюрок, не имели обычая их сооружать. Тюркские ли это оградки, покажет детальное обследование. Ничего неожиданного в нахождении такого рода памятников здесь нет, так как орхонские тюрки,
Рис. 58. Лицо изваяния с р. Малая Есь. Вид спереди и сбоку.
как известно, периодически совершали грабительские набеги на землю кыргызов. Тюркские изваяния тувинского типа в небольшом количестве в этой местности имеются 2. [8]
Для датировки найденного в 1948 г. памятника важнее всего необычайное сходство изображённого лица с таштыкскими масками, которое бросается в глаза с первого взгляда. В самом деле, и по стилю и по характеру изображения это типично таштыкская маска-бюст (IV тип масок — по С.В. Киселеву) 3, [9] но изваянная из камня. Та же манера изображения только передней половины головы, с такими же плохо детализированными ушами, те же сощуренные глаза со щелевидным разрезом век и, наконец, тот же общий монголоидный тип лица, который характерен для большинства масок, найденных в таштыкских склепах 4. [10]
Всё это позволило нам уже при первом осмотре в 1950 г. датировать изваяние таштыкским временем. Значение этой находки очень велико.
(140/141)
Во-первых, она доказывает, что таштыкские скульпторы достигли подлинных вершин в создании реалистического портрета, с равным успехом подчиняя своему замыслу любой материал (дерево, керамическую массу, камень). Эта «каменная маска» изваяна с не меньшим искусством, чем маски из гипсовидной терракоты, а ведь при этом, конечно, не участвовали никакие формы, снятые с лица умершего человека. Этот факт подтверждает справедливость нашего сомнения в том, что таштыкские маски изготовлялись механическим способом и не являются произведениями искусства. Ведь то, что можно было воплотить в камень, гораздо легче создать при помощи пластического материала.
Очень любопытно назначение этого изваяния. Оно, несомненно, вытекает из назначения погребальных масок, происходящих из склепов. Ясно, что подобная каменная скульптура создавалась не для того, чтобы сопровождать прах покойного в могилу. Она, как и маски (первоначально), предназначена была для совершения необходимого ритуала почитания умершего и, может быть, стояла в каком-либо святилище, но, очевидно, не у склепа, содержащего большое количество погребений. И если маски погребались вместе с прахом, то изваяния такого рода предназначались для более длительного почитания знаменитых, наиболее отличившихся предков. Таким образом, в скульптуре, найденной у улуса Кызласова, можно видеть портретное изображение реального лица. Нет никакого сомнения в том, что это изваяние обязано своим происхождением таштыкским маскам. Совершенно определённо оно является переходным памятником (от масок к каменным изваяниям), интересным соединительным звеном в генезисе каменных изображений человека. Предшествующим звеном были маски-бюсты; они предназначались для установки вертикально, для чего у многих из них снизу есть расширения, образующие подставку.
Маски-бюсты, появляясь впервые в склепах изыхского (раннего) этапа, встречаются затем в склепах сырского и уйбатского этапов, т.е. существовали они в пределах от I в. до н.э. до IV в. н.э. Правильнее, вероятно, считать, что такого рода изваяния пришли на смену терракотовым маскам, может быть, в конце III или начале IV в., когда маски уже исчезают. Эта точка зрения подтверждается и более поздними типами таштыкских каменных изваяний, открытыми ещё в конце XVIII в., но получающими хронологическое определение окончательно лишь благодаря находке скульптуры на р. Малая Есь. Мы имеем в виду изваяния, известные в литературе под хакасскими названиями «Кижи-таш» (правильнее, «Кизи-тас», т.е. «каменный человек») и «Улу-Кыс-Таш» (правильнее, «Улух-Хыс-тас», т.е. «большая каменная девушка»), найденные ещё П.С. Палласом в 1772 г. на левом берегу р. Абакан, между селами Аскыз и Усть-Есь, в так называемой Могильной степи 1. [11] До нашего времени они не сохранились и известны по несовершенным рисункам Г.И. Спасского (1818 г.) и И.Р. Аспелина (1887 г.), недавно переизданным М.П. Грязновым 2; [12] да по описаниям академика Палласа и других авторов.
Эти изваяния также представляют столбообразные четырёхгранные плиты, но с изображениями на трёх гранях.
Наверху средней широкой грани — лицо, грудь, руки человека, в одном случае (Кизи-тас), держащего в левой руке сосуд. На боковых узких гранях помещены различные мелкие рисунки:
Кизи-тас — на правой грани сложный лук в налучье, а ниже всадник на коне с копьём в руках, на конце которого висит трёхлопастный флаг. На
(141/142)
левой грани, вверху, также копьё с флагом, а ниже какое-то животное и фигурка ребёнка 1; [13]
Улух-Хыс-тас — на левой грани шесть идущих друг за другом верблюдов, на правой, сверху вниз, тамгообразный знак, животное, фигурка ребёнка и верблюд 2. [14]
Фигуры этих памятников плоские и силуэтные, высеченные несомненна одновременно. Изображение выделялось на общей плоской поверхности камня при помощи углубления фона, т.е. совершенно так же, как и у изваяния с р. Малая Есь. Последнее, таким образом, сближается с изваяниями Кизи-тас и Улух-Хыс-тас единством техники и тем, что изображения основных человеческих фигур даны погрудно. Таким образом, не остаётся никаких сомнений в таштыкском возрасте открытых Палласом памятников, тем более, что, по справедливому указанию М.П. Грязнова, в течение многих лет изучавшего все известные ныне каменные изваяния Хакасско-Минусинской котловины, в такой технике изготовлены лишь эти два изваяния (третье, открытое в 1948 г. на р. Малая Есь, М.П. Грязнову известно не было) 3. [15] М.П. Грязнов высказал, в основном, правильное предположение, что «они относятся ко времени около нашей эры или несколько позднее», причем предложил «считать их ранними формами каменных баб тюркского типа» 4. [16] Он справедливо приводит в качестве ближайшей аналогии изваяние, по его данным, привезённое Адриановым из Тувы и хранящееся ныне в Минусинском музее. Следует указать, что сведения, приведённые М.П. Грязновым о происхождении этого изваяния, ошибочны. По документам музея стела обнаружена на территории Хакасской авт.обл. в пещере на левом берегу р. Нени, против заимки Колпаковых 5. [17] Изваяние без сомнения таштыкское и нахождение его в пещере подтверждает тот факт, что каменные изваяния умерших предков устанавливались в эту эпоху в особых святилищах. Ввиду того, что рисунок, помещённый в работе М.П. Грязнова, неточен, так как выполнен не с оригинала, а по фотографии Адрианова 6, [18] приводим зарисовку, сделанную нами с самого изваяния в Минусинском музее (рис. 59—1). Это обломок четырёхгранной плиты девонского песчаника высотой 0,7 м, шириной 0,3 м и толщиной около 0,13 м. Техника изображения та же, что и у других таштыкских изваяний, близки также сюжет и композиция. На средней грани крупная основная фигура человека (верх отбит и не сохранился) с сосудом в руках, сидящего сложив ноги «калачиком». Ниже изображены два сосуда: кубок и, очевидно, котёл гуннского типа; ещё ниже — сцена охоты: человек с луком в руках и марал, поражённый стрелой в спину, на марала спереди нападает охотничья собака. На левой грани, очень сильно повреждённой, сверху вниз расположены: хищная птица с трёхпалой лапой, под нею непонятный предмет вроде булавы, затем лук и рядом с ним — колчан, в самом низу — полустёртая, еле заметная фигурка человека. Контур изображений предварительно вычерчивался металлическим остриём, а затем фон углублялся при помощи железного шпунта, следы которого сохранились в виде многочисленных точек.
Изваяния Кизи-тас, Улух-Хыс-тас и с р. Нени, несомненно, входят в одну группу и относятся к одному времени. Они позднее Мало-Есинской «каменной маски» и уже предшествуют тюркским. Образуется как бы один генетический ряд: таштыкские погребальные маски лица — стоящие маски-бюсты — каменные погрудные изображения (типа Мало-Есинского) —
(142/143)
погрудные изображения с руками и сосудом (типа Кизи-тас и изваяния с р. Нени) — тюркские каменные изваяния в виде круглой скульптуры человека с сосудом в руках 1. [19] Таким образом, не подлежит сомнению, что тюркские каменные изваяния VI-VIII и последующих веков зарождаются ещё в предтюркское, таштыкское время. Любопытно, что центром их заро-
Рис. 59. Каменные изваяния: 1 — с р. Нени (Минусинский музей); 2 — из Уйбатского чаа-таса.
ждения было Алтае-Саянское нагорье (Хакасско-Минусинская котловина и, вероятно, Алтай, на котором, правда, ранние изваяния ещё не найдены). Изваяния Кизи-тас, Улух-Хыс-тас и с р. Нени относятся ко времени переходного этапа таштыкской эпохи, т.е. к IV-V вв. Такой датировке не противоречат не только высказанные соображения об их генезисе, но и другие данные. Так, копья с лопастными флагами (Кизи-тас) широко представлены уже на «кыргызских писаницах», например Сулекской 2, [20] сосуды в руках (Кизи-тас и фигура с р. Нени) и положение ног «калачиком» мы видим у тюркских изваяний; кубковидные сосуды (изваяние с р. Нени) доживают до конца таштыкской эпохи и даже встречаются в раннекыргызских курганах VI-VIII вв. 3, [21] а котлы гуннского типа (изваяние с р. Нени) также характерны для IV-V вв. и, кроме того, несомненно от них происходят железные клёпаные котлы на таких же прорез-
(143/144)
ных поддонах, встречающиеся в тюркских могилах VII в. на Алтае 1. [22] По технике нанесения изображений эти изваяния также нельзя очень отдалять от тюркских, так как у последних та же техника (пусть пережиточная, вспомогательная, редкая и т.д.) всё же встречается. Примером может служить изваяние с р. Таргалык (урочище Таарбол близ Арыг-Бажи), изданное Л.А. Евтюховой под №34. Руки, сосуд, наборный пояс и меч изображены ещё именно в этой технике, т.е. благодаря углублению фона, тогда как голова изваяна объёмно 2. [23]
Все эти факты определяют датировку перечисленных нами памятников в пределах IV-V вв.
Остановимся ещё на одном изваянии, вероятно также относящемся к таштыкской эпохе. Оно известно по сделанной А.В. Адриановым фотографии, обнаруженной нами в материалах бывшего архива Археологической комиссии 3. [24] Стояло оно на одном из курганов Уйбатского чаа-таса и сфотографировано А.В. Адриановым в июне 1893 г. 4 [25] Ввиду того, что ни один из более поздних исследователей Уйбатского чаа-таса ничего не сообщает об этом памятнике, может быть он уже не существует. Изваяние — единственное в своем роде. Это нетолстая и невысокая плита, резко расширяющаяся кверху, на верхнем поперечном крае которой выбит профиль лица смотрящего вверх человека (рис. 59—2). Других изображений, кроме двух поперечных линий внизу на узкой грани, нет. Памятник ничего общего не имеет ни с андроновско-карасукскими, ни с тюркскими скульптурами. Других, кроме выделенных нами таштыкских, в Хакасско-Минусинской котловине нет. С таштыкскими его сближает, во-первых, техника, ибо все выступающие части профиля (лоб, нос, губы и подбородок) выделены благодаря углублению фона, во-вторых, изображено только лицо и притом оно обязательно должно было быть лежачим, иначе его можно было выбить и на боковой узкой грани. В данном случае, очевидно, нужно было получить также своего рода каменную «маску», но не типа масок-бюстов, а простую маску одного лишь лица по образцу аналогичных погребальных терракотовых масок, употреблявшихся только в лежачем положении. Поэтому изображение и было выбито на верхней узкой грани низкой плиты, на которой можно было лишь условно наметить черты лица. Таким образом, и эта плита подтверждает, что таштыкские каменные изваяния с изображениями людей произошли от погребальных масок.
[1] 1 Таштыкские каменные изваяния животных см. F.J. Strahlenberg. Der Nord- und östliche Theil von Europa und Asia. Stockholm, 1730, табл. XXI; М.П. Грязнов и E.P. Шнейдер. Древние изваяния Минусинских степей. МЭ, т. IV, вып. 2, 1929, табл. VII, рис. 56, 57, 59, а также стр. 85. XVI и XVII; С.В. Киселёв. Древняя история Южной Сибири. Изд. 2. М., 1951. табл. XIX, рис. 3; H. Appelgren-Kivalo. Alt-altaische Kunsldenkmäler. Helsingfors, 1931, рис. 286, 340.
[2] 2 По выделяемым нами этапам таштыкской эпохи. Не опубликовано; см. Л.Р. Кызласов. Таштыкская эпоха (I в. до н.э. — V в. н.э. в истории Хакасско-Минусинской котловины). Автореферат кандидатской диссертации. Изд. МГУ, М., 1953.
[3] 3 С.В. Киселёв. Указ.соч., табл. XXXVIII, рис. 2 [см. табл. XXXVIII в 1-м издании].
[4] 4 Там же, табл. XXXVIII, рис. 6 [см. табл. XXXVIII в 1-м издании].
[5] 5 Стела найдена и перевезена в музей местным краеведом и любителем древностей А.Н. Липским. См. А.Н. Липский. Новый вид каменного изваяния из Южной Сибири. КСИИМК, вып. 59, 1955, стр. 157-162.
[6] 6 См. карту, приложенную к работе М.П. Грязнова и Е.Р. Шнейдера. Древние изваяния Минусинских степей. МЭ, т. IV, вып. 2, 1929, стр. 89.
[7] 1 А.Н. Липский. Указ.соч., рис. 71.
[8] 2 Л.А. Евтюхова. Каменные изваяния Южной Сибири и Монголии. МИА, №24. стр. 94-96, рис. 42-43.
[9] 3 С.В. Киселёв. Указ.соч., стр. 450.
[10] 4 С.В. Киселёв. Указ.соч.; ср. маску-бюст на табл. 43 [то же: табл. I в 1-м издании].
[11] 1 П.С. Паллас. Путешествие по разным провинциям Российского государства ч. III, половина I, 1772 и 1773 гг. Перевёл В. Зуев. СПб., 1788, стр. 501.
[17] 5 Минусинский музей, инв. книга №7, 1934, №11. Здесь указано, что изваяние доставлено в музей Суховским (с. Синявино).
[18] 6 Там же, стр. 148, рис. 17.
[19] 1 Л.А. Евтюхова. Каменные изваяния Южной Сибири и Монголии. МИА. №24; см. также Л.Р. Кызласов. Памятники поздних кочевников Центрального Казахстана. Изв. АН КазССР, №108, серия археол., вып. 3, Алма-Ата, 1950.
[20] 2 Л.А. Евтюхова. Археологические памятники енисейских кыргызов (хакасов). Абакан, 1948, рис. 187 и 193.
[21] 3 Например, глиняный кубок из каменного кургана №3 (погребение 2) под Георгиевской горой у с. Тесь. Хранится в ГИМ; ср. Л.А. Евтюхова. Указ.соч., рис. 12 и стр. 95.
[22] 1 С.В. Киселёв. Указ.соч., табл. 50, рис. 23 [см. табл. L в 1-м издании].
[23] 2 Л.А. Евтюхова. Каменные изваяния Южной Сибири и Монголии, МИА, №24, стр. 82, рис. 18.
[24] 3 Архив ИИМК, д. №43, 1897, л. 27, фото 1.
[25] 4 На обороте фотографии надписано рукою А.В. Адрианова: «Камень в форме вазы и с человеческим профилем на верхнем крае, на одном из курганов в группе Уйбатского чаа-таса. Фотографиров. мною 4 июня 1893 г. Адрианов». Это изваяние также видел И.Р. Аспелин. Оно издано в материалах экспедиции Аспелина. Н. Appelgren-Kivalo. Указ.соч., рис. 183.
|
