А.М. Хазанов
Золото скифов.
// М.: «Советский художник». 1975. 144 с.
Предисловие.
Ещё совсем недавно равнинный ландшафт Северного Причерноморья нарушался курганами, высившимися над монотонным однообразием ковыльного и полынного моря. Их и сейчас ещё много в степи, то стоящих в одиночку, то расположенных цепочкой или группами, и они по-прежнему производят внушительное впечатление. Но долгие годы интенсивной распашки плугом, а затем и трактором, раскопки грабителей, а затем и профессиональных археологов не могли не сказаться на их внешнем облике. Теперь уже не увидеть на вершине кургана «каменной бабы» — вытесанного из камня грубого изображения человека, своего рода надгробный памятник. Насыпи многих наиболее мелких курганов почти слились с поверхностью земли. Другие — словно шрамами, обезображены ямами и воронками.
Ещё сто лет назад всё было по-другому. Курганы величественные и таинственные, овеянные романтической дымкой легенд и преданий, будили воображение, вызывали восхищение, внушали уважение к себе и своим неведомым создателям.
А.П. Чехов писал про них «Едешь час-другой... Попадается на пути молчаливый старик-курган или каменная баба, поставленная бог весть кем и когда, бесшумно пролетит над землёю ночная птица, и мало-помалу на память приходят степные легенды, рассказы встречных, сказки няньки-степнячки, и всё то, что сам сумел увидеть и постичь душою. И тогда в трескотне насекомых, в подозрительных фигурах и курганах, в голубом небе, в лунном свете, в полёте ночной птицы — во всём, что видишь и слышишь, начинают чудиться торжество красоты, молодость, расцвет сил и страстная жажда жизни; душа даёт отклик прекрасной, суровой родине, и хочется лететь над степью вместе с ночной птицей». [1]
На протяжении многих тысячелетий, вплоть до позднего Средневековья, различные племена и народы, сменявшие друг друга в причерноморских степях, сооружали курганы и
(5/6)
хоронили в них своих покойников. Наиболее грандиозные и величественные и наиболее богатые принадлежали скифам. В таких курганах, окружность которых достигает 300 м, а высота превышает 20 м, то есть равняется высоте современного шести-семиэтажного дома, скифы хоронили своих царей и знатных лиц.
В V в. до н.э. Северное Причерноморье посетил великий древнегреческий историк и неутомимый путешественник Геродот, прозванный «отцом истории». Геродота особенно интересовали скифы, и он усердно наблюдал, расспрашивал, записывал всё, что ему удалось увидеть или узнать. Результатом путешествия явилось интереснейшее описание образа жизни скифов, их обычаев, главных событий их истории.
Геродот рассказывал, что после смерти скифского царя тело его бальзамировали и в специальной повозке везли поочерёдно ко всем подвластным ему племенам. Все подданные царя должны были в знак траура обрезать волосы, расцарапать лицо, нанести себе телесные увечья. С каждым днём толпы людей, следующих за траурным кортежем, увеличивались. Наконец, обойдя всё царство, процессия добиралась до самого отдалённого уголка скифской земли. Здесь сооружалась гробница, а над ней земляная насыпь, которую старались сделать как можно больше.
Земной владыка и на том свете, как полагали, должен был вести привычный образ жизни. Поэтому вместе с царём хоронили его наложницу, слуг и дружинников, убивали его лучших коней. В могилу клали заупокойную пищу, оружие и множество золотых изделий. Геродот специально подчеркивал, что «серебра и меди цари скифов совсем не употребляют». [2] Для того чтобы читатель мог наглядно представить себе богатства, которые сопровождали в мир иной скифских владык, дадим краткое описание вещей, найденных в кургане Куль-Оба. Царственный покойник лежал на деревянном катафалке, украшенном росписью. Он был облачён в парадное одеяние. На голове его сверкала золотая диадема, а под ней был надет национальный скифский головной убор — войлочный башлык, украшенный золотыми фигурками скифов. На шее была массивная золотая гривна, весом 461 грамм — символ власти, со скульптурными фигурками конных скифов на концах. На руках и ногах были надеты золотые браслеты с чеканными изображениями. Вся одежда была расшита золотыми бляшками.
Рядом, в особом отделении, находилось оружие покойника:
(6/7)
меч, лук и стрелы в горите — специальном футляре для них, и бронзовые поножи. Рукоять и ножны меча, а также горит были обложены золотом с тиснеными изображениями фантастических животных и хищников, терзающих добычу. Даже бронзовые поножи были покрыты позолотой, а рукоять кожаной нагайки была оплетена золотой лентой. Даже точильный камень был оправлен в золото. Здесь же была найдена великолепная золотая чаша весом 698 грамм с повторяющимися чеканными изображениями головы бородатого скифа и маски медузы Горгоны.
Вместе с владыкой была погребена одна из его жён или наложниц, покоившаяся в саркофаге из кипарисового дерева, отделанном пластинами из слоновой кости с выгравированными и раскрашенными рисунками, изображающими сцены из греческих мифов и скифской жизни.
Одежда женщины была сплошь покрыта сотнями золотых и электровых (из сплава золота с серебром) бляшек с различными изображениями. Голову её украшала электровая диадема с растительным орнаментом и изображениями животных. Ей принадлежали золотые медальоны и подвески столь совершенной и тонкой работы, что детали изображений на них можно рассмотреть только через сильное увеличительное стекло, золотые ожерелье и гривна весом 473 грамма. Рядом лежали золотые браслеты и бронзовое зеркало, рукоять которого обложена золотом. Все эти вещи украшены изображениями животных. У ног её находился электровый сосуд, украшенный сценами из скифской жизни.
Неподалеку от царя найден скелет слуги, в особом углублении — кости коня и оружие. Кроме того, в погребении найдены два серебряных позолоченных таза и большое блюдо, а в них — много других серебряных сосудов с позолоченными чеканными изображениями животных. Ещё были найдены большие бронзовые котлы и глиняные амфоры с запасами пищи и вина.
Позднее был обнаружен тайник с другими вещами из драгоценных металлов, и до сих пор нет полной уверенности в том, что курган раскопан полностью, что он ещё не скрывает в себе какую-то часть сокровищ.
Так хоронили скифы своих царей и знать.
Простые скифы в своих похоронных обычаях следовали за царями. Только всё, конечно, выглядело гораздо скромнее. Именно в богатых скифских курганах найдено большинство тех шедевров скифского и греческого искусства, обладание
(7/8)
которыми составляет предмет гордости лучших музеев мира. В результате раскопок этих курганов вновь увидело свет неповторимое и своеобразное скифское искусство, рассказ о котором и является главной целью этой книги.
***
В каждой науке есть свои вечные темы. В археологии такой темой стала скифская. Интерес к ней всегда был очень велик и в нашей стране и за рубежом, а в последние годы — спустя сто пятьдесят лет после начала её научной разработки — ещё более увеличился.
Всё это, конечно, не случайно. Слишком заметный след оставили скифы в истории человечества, слишком волнующей была судьба этого народа — достаточно сказать, что долгое время скифов рассматривали в качестве одного из возможных предков восточных славян, — очень ярким и своеобразным было их искусство, чтобы быть обойдёнными вниманием как учёных, так и просто образованных людей.
О скифах писали многие греческие и римские писатели, поэты и учёные, политические деятели и путешественники. Но от этой обширной литературы до нас дошла лишь незначительная часть. Для того чтобы осветить все запутанные проблемы скифской истории, её явно недостаточно. На помощь истории пришла археология. С первой половины XIX века в Крыму и на Украине начались систематические раскопки скифских памятников.
Главное внимание было обращено на погребения скифской аристократии, так называемые царские курганы. До революции было раскопано свыше двадцати таких курганов, среди них всемирно известные Куль-Оба, Чертомлык, Александрополь, Мордвиновский, Солоха и другие. Раскопки велись по многу месяцев, нередко они длились два полевых сезона, и в них принимали участие сотни землекопов. Сокровища скифских царей, выдающиеся произведения скифского и греческого искусства, открытые в результате этих раскопок, произвели ошеломляющее впечатление и на учёных и на широкую публику. Петербургский Эрмитаж стал обладателем лучшей в мире коллекции скифских древностей и античных ювелирных изделий, которыми любуются миллионы людей со всего света.
Однако для науки дореволюционные раскопки царских курганов дали значительно меньше, чем могли бы. Далеко не все они производились на должном научном уровне даже того
(8/9)
времени. Ведь главной целью неизменно оставалось обнаружение золотых вещей и произведений искусства. В результате почти ни один из курганов не был раскопан до конца. Научная документация раскопок также оставляла желать лучшего.
В первые послереволюционные десятилетия раскопки царских курганов не велись. Сказывался недостаток средств. Кроме того, главное внимание археологи обратили на скифские поселения, а также на погребения рядовых скифов. И те и другие являются важным источником для изучения общественного строя скифов и их истории.
В те годы В.А. Городцов проводил раскопки крупнейшего в Восточной Европе Бельского городища, а Б.Н. Граков начал раскапывать Каменское городище на Днепре — в IV в. до н.э. столицу всей Скифии. Был открыт настоящий город, древнейший из известных в приднепровских степях, город, обнесённый высокими валами и глубоким рвом, с сырцовыми стенами, с акрополем, на котором находились каменные дома скифской знати, с большим кварталом металлургов-ремесленников.
Вскоре после войны, благодаря раскопкам П.Н. Шульца и Н.Н. Погребовой, новую известность приобрела вторая скифская столица — город Неаполь, близ Симферополя в Крыму. Был открыт мавзолей — усыпальница скифского царя, давший ценные материалы для изучения поздней стадии развития скифской культуры.
В послевоенные годы М.И. Артамонов, В.Д. Блаватский, Б.Н. Граков, В.А. Ильинская, А.И. Мелюкова, Н.Н. Погребова, А.И. Тереножкин и другие учёные опубликовали ряд важных работ, посвящённых скифам, их истории, культуре и искусству. Скифология сделала большой шаг вперёд. И именно поэтому стало особенно ясно, сколь много ещё имеется в ней спорных и нерешённых проблем. Для решения их вновь потребовались массовые раскопки скифских курганов, в том числе и царских.
Особенный размах эти раскопки приняли в 1950-70-е годы в связи с сооружением в причерноморских степях больших оросительных систем. Сотни скифских погребений были раскопаны, но уже на ином уровне. Землекопов с заступами и конными подводами сменили бульдозеры и скреперы. В раскопках помимо профессиональных археологов принимали участие архитекторы, художники, искусствоведы и даже представители естественных дисциплин. Тщательно соблюдалась сов-
(9/10)
ременная научная методика. Фиксировалась любая деталь погребального обряда, любая находка, какой бы незначительной она ни казалась на первый взгляд. Результаты раскопок быстро доводились до сведения всех специалистов.
Сначала помог случай. Город Мелитополь окружают степи, в степи же издревле стояло много курганов. По мере роста города некоторые из них оказались в его черте, среди построек, во дворах домов. При строительных работах насыпи их были полностью или частично срыты. Весной 1954 года один из городских жителей стал рыть колодец во дворе своего дома... и оказался в подземелье, вырытом за две с половиной тысячи лет до него. Так были открыты погребения Мелитопольского кургана.
Раскопки возглавил киевский археолог А.И. Тереножкин. Копать было трудно — жилые постройки, окружавшие погребения, не позволяли использовать технику. Но зато результаты превзошли ожидания. Несмотря на то, что курган в древности подвергся ограблению, в нём осталось множество изделий из золота. Но главное, впервые скифский царский курган был раскопан полностью, с соблюдением всех требований науки. Это было большим успехом. А за ним последовали другие.
Дождливой осенью 1959 года в дельте Дона ленинградский археолог В.П. Шилов докопал курган из группы, довольно романтично именуемой местным населением Пять братьев. Курган был частично ограблен, кроме того, его уже раскапывали в прошлом веке, правда, неумело и плохо. В.П. Шилов решил исследовать его ещё раз по всем правилам современной археологии, и его настойчивость была вознаграждена. Погребение, которое он обнаружил, было не самым богатым из известных в Скифии, но и в нём нашли и дорогое оружие, и роскошную утварь, и драгоценные украшения. Одежда покойника была сплошь обшита золотыми бляшками, на шею его была надета традиционная золотая гривна, на пальцах сверкали золотые перстни.
В 60-х годах наступила очередь и тех царских курганов, которые никогда раньше не раскапывали. Не всегда раскопки оправдывали все возлагавшиеся на них надежды. Курган Страшная Могила, раскопанный А.И. Тереножкиным в 1965 году, и Второй Мордвиновский курган, раскопанный А.М. Лесковым в 1969 году, оказались полностью разграбленными ещё в древности. Но даже они дали ценные новые материалы, потому что для археологии важны все детали погребаль-
(10/11)
ного обряда, которые теперь тщательно исследуются и фиксируются. Однако главные открытия всё ещё были впереди. В 1969 году В.И. Бидзиля начал раскопки кургана Гайманова могила в Запорожской области. Спустя два с половиной месяца стало ясно, что грабители успели побывать в нём задолго до археологов. Поэтому находки были не слишком обильны до тех пор, пока не был открыт не замеченный грабителями тайник.
Исследование его продолжалось восемнадцать часов подряд. В тайнике сохранились наиболее ценные вещи — три деревянных сосуда с золотыми обивками, два серебряных ритона — сосудов для вина, с золотыми оковками на концах, другие серебряные сосуды, кувшин, чаша. Директор ленинградского Эрмитажа академик Б.Б. Пиотровский, впервые увидев их, сказал, что эта находка по значению может быть приравнена к тем скифским сокровищам, которые хранятся в золотой кладовой Эрмитажа и давно обрели всемирную известность.
Курган Толстая могила, раскопанный в 1971 году Б.Н. Мозолевским, находится на окраине украинского города Орджоникидзе в Днепропетровской области. Как и другие царские курганы, он был ограблен ещё в древности.
Грабители обобрали центральную камеру, где находилось царское захоронение. Когда в неё проникли археологи, они нашли лишь человеческие кости и обломки чешуйчатого панциря, разбросанные по земляному полу. Зато все сокровища, сопровождавшие захоронение женщины и ребёнка, остались нетронутыми. Может быть, грабителей подвёл опыт — наиболее ценные вещи на этот раз лежали там, куда обычно не клали ничего, кроме кухонной утвари. Как бы то ни было, но 1971-й год запомнится скифологам как один из самых удачных и счастливых. Всего в Толстой могиле было найдено около 1000 вещей, из них свыше 600 было изготовлено из золота.
Поражает богатство женского наряда: головной убор, украшенный крупными золотыми пластинами, золотые серьги в виде сидящей на троне богини, золотая гривна, три браслета, одиннадцать перстней.
Мальчику принадлежал меч в обложенных золотом ножнах. Рукоять меча также была обложена золотом. Рядом нагайка, рукоять которой обвита золотой лентой, и самая главная, самая сенсационная находка — нагрудное украшение, золотая пектораль весом 1150 грамм.
(11/12)
Сенсацией был не её солидный вес. Даже самый беглый и поверхностный осмотр показал, что подобное произведение могло быть создано только выдающимся мастером.
Открытия послевоенных лет вновь вызвали повышенный интерес к скифскому искусству. Памятники скифского искусства публикуются в широкой прессе, их показывают по телевидению, снимают для кино, копируют художники. Они экспонируются на советских выставках за рубежом. Работы, посвящённые скифскому искусству, и научные, и популярные, выходят в свет почти каждый год.
В конце 1972 года в Москве состоялась Всесоюзная конференция, специально посвящённая проблемам, связанным со скифским искусством. В ней приняли участие археологи и искусствоведы из многих городов Советского Союза. И всё же, несмотря на неослабевающий интерес учёных и обширную литературу по истории искусства скифов, многое остается ещё не ясным и спорным.
Приступая теперь к рассказу о скифском искусстве, хотелось бы сделать одну оговорку.
Древние греки и некоторые современные учёные вслед за ними употребляют слово «скифы» в двояком смысле: как название группы родственных племён, живших в Северном Причерноморье, и как обозначение всех кочевников, живших в древности от Дуная до Северного Китая. Искусство этих кочевников действительно имеет ряд общих черт. Но каждый народ вносил в него свои оригинальные и неповторимые мотивы. В книге речь будет идти главным образом об искусстве собственно скифов, а также отчасти племён Кубани и лесостепной полосы юга Европейской части СССР. Искусство сарматов Поволжья и Приуралья, саков Средней Азии, племён Горного Алтая, Южной Сибири и Северной Монголии заслуживает не меньшего внимания. Но это уже своя особая тема.
Название книги навеяно приведёнными выше словами Геродота.
Правда, теперь мы знаем, что в могилы скифских царей клали не только золото. Да и среди предметов скифского искусства золотые встречаются наряду с изготовленными из серебра, бронзы, кости и других материалов. Однако наибольшим мастерством отличаются всё же золотые предметы. К тому же Геродот как «отец истории» заслуживает самой лучшей памяти тем более, что в главном он всегда оказывается правым.
(/136)
[1] А.П. Чехов. Собрание сочинений, т. 6. М. 1955, стр. 51.
[2] Геродот, IV, 71.
|