Б.Н. Граков
Скифы. Научно-популярный очерк.
// М.: МГУ. 1971. 200 с.
[ аннотация: ]
Скифы сыграли чрезвычайно большую роль в исторических судьбах многих народов нашей страны и внесли богатейший вклад в сокровищницу мировой культуры. Без знания истории скифов, их социально-экономического развития и их культуры невозможно полное понимание всей древней истории нашей страны и почти всего Старого Света. Скифы получили очень большую популярность в художественной литературе и в изобразительном искусстве, однако до сих пор нет ни одной книги, ни одного пособия, из которых можно было бы почерпнуть систематические знания о них. За последние десятилетия советская наука сделала очень много в изучении скифов и во многом заставила изменить наши прежние представления о скифском обществе и его культуре.
Издание рассчитано на широкий круг читателей.
См. файл .djvu, 6.14 Мб.
Содержание
Греческие и латинские письменные источники о скифах. Роль античных греков в истории скифов. — 5
География причерноморской Скифии. Появление, краткая история и исчезновение скифов. — 13
Общественное устройство скифов. Образование скифского государства. — 33
Хозяйство скифов. Торговля с метрополией и внутри скифского общества. — 43
Особенности материального быта скифов. Памятники у днепровских порогов. Скифы в Крыму. Тавры. — 60
Скифские мифы и эпос. Искусство. Религия и религиозные обряды. Заупокойный культ. — 80
Общие черты материального быта скифов и сходных с ними по культуре соседних народов. — 88
Меоты Дона. Особенности быта меотов Северо-Западного Кавказа. Их поселения и погребения. — 110
Невры. Памятники ближайших с севера соседей степных скифов в правобережье Днепра. — 120
Меланхлены, савроматы, будины и гелоны. Археологические памятники лесостепной зоны. — 130
Археологическая культура на Ворскле. Соответствие лесостепных культур геродотовым народам. Где находился древний Гелон? — 151
Приложение. — 169
Заключение.
Место скифов и их однокультурных соседей в ранней истории СССР. ^
Племена, оставившие нам изученные памятники, имели много сходного в своих общих и частных исторических судьбах. Все они или за всё время существования, или в его начале переживали состояние предклассового общества в сходных формах и политический строй, называемый военной демократией. В их среде были целые племена, ведшие кочевое экстенсивное скотоводческое хозяйство, а у земледельческих племён, повидимому, кочевой была их всадническая аристократия. Это последнее обстоятельство без труда обнаруживается при анализе погребального ритуала и инвентаря. Часть зависимых общинников и рабов неизбежно должна была обслуживать это кочевое скотоводство. Даже в культуре чернолесских племён, не позднее конца VIII в. до н.э., ощущаются следы степного коневодческого влияния, а к середине VII в. у них бесповоротно складывается на земледельческом фоне всадническая аристократия. Даже скифы степей и меоты Кубанского бассейна, у которых мы вправе предполагать возникновение первичных государственных форм типа рабовладельческой деспотии при полукрепостнических формах общинного рабовладения, сохраняют и все усиливают это кочевое скотоводство, не теряя, а усугубляя кровавые обычаи своего догосударственного строя (захоронения рабов и дружинников в «царских» курганах степи).
Именно среди вещей племён, достигших степени государственности, с эпохи Атея распространяются на золотых бляхах, головных уборах и т.п. сцены из мифов о подвигах родоначальника Таргитая-скифа и Геракла и сцены приобщения царя-воина перед богиней (Гестией у скифов и неизвестной по имени у кавказских меотов). И то и другое
(165/166)
соответствует необходимости для новых по форме и содержанию власти царей показать исконность и божественность своих прерогатив. Немало есть сцен, по-видимому, эпического содержания на предметах скифского аристократического обихода, настолько индивидуальны сюжеты этих сцен. Такова сцена среди табуна на чертомлыцкой амфоре, сцена боя на горите и гребне из Солохи, сцены отдыха после боя на сосудах из Куль-обы и Частых курганов и т.п.
Но в противоположность сценам генеалогическим и теократическим сцены эпические на греческих изделиях есть не только в степи, но и в лесостепи (Частые курганы и Аксютинцы). Об общности скифского эпоса с лесостепным говорят некоторые места из сказания о походе Дария: к нему, в повествовании Геродота, привлечены все окрестные племена. Итак, не только тип общественных отношений, но и конкретные связи политической истории у всех этих народов в какой-то степени общи.
Война становится промыслом при военной демократии и на первых шагах рабовладельческого строя. С этим связаны частые и далеко не всегда совпадающие с обязательным переселением походы. Дальность их зависела от разных причин: при переселении они бывали довольно далеки, таковы же они были и при хороших средствах сообщения. У мореходов греков они устремлялись за море, у конных скифов доходили до Ирана, Сирии, Египта и даже до Междуречья. По большей части походы совершались родственными племенами, подчас племенным союзом. В пути могли быть захвачены в качестве союзников иноплеменники. Так, например, кимвры и тевтоны захватили в поход на Италию две общины гельветского союза. Во главе скифских походов в Мидию и в Переднюю Азию стояли скифы, по-видимому, аристократия одного из приольвийских племён. Однако вещи ассиро-урартского и кавказского происхождения, совершенно сходные или близкие, есть в курганах воинов VII и VI вв. до н.э. с Тясмина и по соседству (Жаботин, Литая могила), на Донце (Криворожье), на Кубани (Келермес). Очень возможно, что скифы Приднепровья увлекали с собой и дружины соседних племён. Враждуя также между собой, они заимствовали друг у друга военное снаряжение и костюм.
Кочевники склонны к торговле при разных формах общественного строя. Геродот повествует о шедшем на северо-восток от Ольвии и уходившем в Сибирь за Урал торговом пути, по которому сквозь толщу благожелательных племён ходили скифские купцы. Туда же шли дороги и от других греческих торговых мест. Есть сведения о том, что ответвление этого пути шло на Кавказ. Имеется одно изумительное доказательство полной конкретности этой караванной дороги, к тому же вполне археологическое. Уже упоминалось о зеркалах ольвийской работы в зверином стиле. В полном соответствии с письменными сведениями такие зеркала найдены под Астраханью, Бузулуком и Орском, а также на Таманском полуострове и под Пятигорском, то есть на двух основных разветвлениях этого пути. Шли они и по Днестру до Каменец-Подольска, и по Дунаю в степную Венгрию, и по Днепру до Роси и Ворсклы.
Сильно связывала между собой эти племена, и степные и лесостепные, торговля с греческими городами. Конечно, многое и притом большая часть оседала в ближайших местах и колониях. Скифские могильники и поселения около Ольвии, Николаева, Херсона, в дельте Дона и близ Краснодара полны греческой керамики, металлической посуды и украшений: уже у Никополя и Каменки их немного. По Дону вверх (Частые и Мастюгинские курганы) всего этого уже намного меньше, чем в курганах станицы Елисаветинской. Но всё же эти предметы на север доходят до Киева и Сейма, на северо-восток — до междуречья Волга — Дон в пределы Северного Кавказа. Особенно широко, мало убывая количественно по направлению к северу, расходилось греческое вино в амфорах. Впрочем, если на юге его ставили в могилы, то от Никополя и до Киева это бывало лишь в аристократических захоронениях. Рядовые общинники выпивали его за тризной, от которой оставались лишь обломки амфор в насыпях курганов бок о бок с костями съеденных во время поминок животных. По Кубани вино мало проникало за Краснодар,
(166/167)
по Дону не слишком много доходило его до Воронежа. Лишь на Кубани эллинизация быта заходила глубоко, её вовсе нет на Волге, она крайне незначительна под Воронежом, и если не считать того, что она заполняла быт неврской (?) аристократии близ Киева, даже битых амфор мало на поселениях Роси и Сулы.
Греческая торговля началась ещё тогда, когда в Северном Причерноморье было только одно поселение на острове Березань. Именно в эту пору родосские энохои проникли в Жаботин под Киев, в Криворожье и под Керчь. Амфоры этого времени на территории Скифии совершенно неизвестны. Они появляются только со второй четверти VI в. до н.э. В IV-III вв. торговлю со всей степью и лесостепью захватывает Боспор. Его драгоценные изделия, оседая более всего на Днепре, проникают на север до Сулы и Роси. С этой торговлей идёт на север тот набор вещей, на которых есть сцены генеалогические, божественности царской власти и скифского эпоса. В это же время на вещах скифских образцов, но греческой работы (например, горит и акинак Чертомлыцкого кургана), появляются во множестве греческие божества и греческие мифы. Вполне возможно, что в среду скифской аристократии начали проникать греческие религиозные и эпические веяния. Впрочем, они могли осмысливаться по-туземному.
Так перечисленные явления истории Скифии способствовали широкому распространению общих форм материальной культуры и ускоряли развитие общества, ещё сохранявшего много первобытных черт. Скифы создали первое после урартов государство на нашей территории. Скифы создали своё искусство. Многое из него вошло в мировую и русскую культуру. Например, как показал В.А. Городцов, до народного русского искусства дошли, в виде вышивок, фигуры некоторых зверей, какая-то богиня и поклоняющиеся ей пешие и конные воины, солярные знаки и т.п. Скифов сменили сарматы. В следующей книжке мы хотим рассказать читателю, любителю прошлого своей родины, об этом народе и его истории, как о дальнейшей части жизни нашего Отечества.
|