Н.А. Боковенко
Транссибирские трассы номадов в системе культурной интеграции народов Евразии.
// Проблемы культурогенеза и культурное наследие. (Археологические изыскания, 11)
Часть II. Археология и изучение культурных процессов и явлений. СПб: 1993. С. 172-176.
См. также исходный текст на странице автора.
Степи и лесостепи Евразии в процессе освоения их человеком играли важную коммуникационную роль между многими народами. Пути продвижения целых народов, идей и товаров зависели от исторической ситуации, уровня развития общества и этно-психологической адаптации культуры к новому. Разную направленность и темпы развития получили культуры таёжной зоны и степей с эпохи энеолита и ранней бронзы (IV тыс. до н.э.). Если у первых культур фиксируется постепенная трансформация присваивающего типа хозяйства (охота и рыболовство), то в степных культурах с этого периода наблюдается доминирование производящего, прежде всего развитие разных форм скотоводства, в зависимости от региональных условий. Последние стали более динамичными и мобильными не только в силу подвижности и специфики хозяйства, но и прежде всего благодаря
(172/173)
тем [трём] внутренним новациям скотоводов в области транспорта. Три великих международных открытия этих народов: изобретение повозки, колесницы и верховой сбруи — в значительной степени повлияли на облик многих культур и этническую ситуацию в степях Евразии. Условно их можно обозначить, как три эпохи:
Эпоха повозок (IV-III тыс. до н.э.). С изобретением колеса многие культуры, в первую очередь скотоводческие, стали более подвижными. Происходит формирование колёсного транспорта от простых двуколок с тяжёлым сплошным колесом до более сложных конструкций облегчённых повозок с 2 и 4 колёсами. Они достаточно хорошо представлены в захоронениях ямной культурно-исторической общности Восточной Европы. Осваиваются новые пространства. Именно в это время фиксируется расселение индоевропейцев в разные стороны от своей легендарной прародины. Существующие многочисленные гипотезы на их происхождение, основанные как на лингвистических источниках, так и на археологических материалах, локализуют индоевропейцев от Центральной Европы, Кавказа и Волго-Уралья до Ближнего Востока и Центральной Азии (Мерперт, Гимбутас, Сулимирский, Грантовский, Гамкрелидзе, Иванов, Хлопин, Телегин, Меллори, Дьяконов, Сафронов, и др.) Наиболее детально все эти гипотезы рассмотрены в последней работе Д. Меллори (1989 г.), посвящённой древним индоевропейцам. Но, видимо, наиболее реальна точка зрения о трёхкомпонентности индоевропейской общности (Неринга). Одним из характерных признаков для них является скотоводческий тип хозяйства, использующий колёсный транспорт. И если в Европе повозки широко используются в погребальной обрядности, то в Казахстане, Южной Сибири и Центральной Азии пока обнаружены многочисленные наскальные изображения быков и повозок этого периода, демонстрирующие существование индоевропейских сюжетов далеко на востоке вплоть до Индии и Монголии. Проникновение ли это отделившегося населения (Киселёв, Посредников, Вадецкая, Семёнов и др.) или эти культуры восходят к неолитическим (европеоидным) местным пластам Саяно-Алтая (Липский, Кызласов), пока определённо без дополнительных комплексных исследований не решить. Во всяком случае, новые археологические материалы на Алтае и Енисее не исключают автохтонного происхождения европеоидного населения и афанасьевской культуры. Общая направленность миграций — от одного (нескольких?)
(173/174)
центров в разные стороны, в этом случае наиболее древние пласты находятся в центре ареала распространения характерных признаков искомой общности.
Эпоха колесниц (II тыс. до н.э.). Происходит дальнейшее развитие наиболее оптимальных форм скотоводства в малоснежных степях и предгорьях (от отгонного до примитивного кочевого). Прогресс в коневодстве, изобретение упряжной сбруи и колесниц разных типов, продиктовавшие создание определенных типов вооружения наступательного боя, в значительной степени увеличили мобильность и агрессивность многих степных культур Евразии. Социальное расслоение общества проявляется в выделении престижных захоронений воинов с колесницами (Приуралье, Казахстан). Происходит выделение ремесла и прежде всего формирование центров металлообработки. Они в значительной степени удовлетворяли потребности степных культур в металлических изделиях. Анализ форм бронзовых вещей позволяет проследить миграции металлургов-коневодов из района Саяно-Алтая на запад в самом начале II тыс. до н.э., вдоль лесостепи вплоть до Волго-Уралья, где возник культурный феномен сейминско-турбинской общности (Городцов,1916; Черных, Кузьминых, 1989). Мало вероятно, что это была всадническая культура, так как кроме псалиев упряжной сбруи ни захоронений, ни изображений всадников для этого времени пока нет. Зато известно большое количество петроглифов с изображением колесниц от Скандинавии до Индии и от Италии до Монголии, но наибольшее их разнообразие концентрируется в Центральной Азии (от Казахстана до Монголии). Престижные захоронения колесничих (17-15 в.в. до н.э.) распространяются из Приуралья (Синташта) в Казахстан (андроновские памятники петровского типа) и вплоть до Китая (че-ма кены периодов Инь и Западного Чжоу). Поэтапное продвижение этого обряда к юго-востоку может свидетельствовать о возвращении металлургов-коневодов на свою исконную родину в Саяно-Алтай и Центральную Азию, спустя несколько столетий. Не исключено, что эти миграции можно связать с легендарными ариями. По ряду характерных признаков именно с андроновской культурно-исторической общностью связывают их многие исследователи (Генинг, Зданович, Кузьмина и др.), хотя существуют и другие гипотезы на происхождение индоариев.
Культурные достижения степных культур распространяются циклично и достаточно быстро на широкой территории, включая и более северные таёжные культуры (Косарев, Молодин, Матющенко, и др.) и
(174/175)
южные городские центры (Массон, Аскаров, Аванесова и др.). Складывается своеобразный рынок, состоящий из трёх компонентов: подвижных скотоводов, осёдлых земледельцев-скотоводов и центров металлообработки. Интеграция этих образований в значительной степени способствовала дальнейшему прогрессу культур Евразии.
Эпоха первых кентавров (I тыс. до н.э.). Лишь в конце эпохи бронзы спорадически степные культуры осваивают коня под верховую езду (видимо пастухами), о чём свидетельствуют находки костяных стержневых псалиев различных модификаций и немногочисленные наскальные изображения (Боковенко 1979, 1986). В самом начале I тыс. до н.э. в связи со значительным прогрессом в коневодстве и изготовлением из бронзы более надёжных уздечных наборов большими сериями, на первое место в обществе ранних кочевников (или культурах скифского типа) выходит конный воин-кентавр. Меняется облик многих культур, оптимальные формы ведения хозяйства (вертикальное или круглогодичное кочевание комплексных стад, способных добывать корм зимой из-под снега), создаются удобные легко переносимые жилища и утварь, набор всаднического вооружения и т.п. Эти элементы достаточно быстро распространились в степных культурах от Урала до Монголии, поскольку генетически связаны с предшествующими культурами эпохи бронзы. Именно в этом регионе фиксируется разведение различных пород лошадей (в том числе и высокоаллюрных) и овец (Витт, Цалкин и др.), дальнейшее развитие интеграции трёх культурных блоков (скотоводческого, земледельческого и ремесленнического), создание институтов вождей, военно-жреческой аристократии и других социальных слоёв. Эти сдвиги в обществе номадов требовали сложных религиозных систем, обоснования и закрепления статуса через погребальный обряд, определённую знаковую символику, искусство и мифо-эпическую традицию (Аржан, Бесшатыр, Пазырык, Салбык, Иссык и др.) Выделяются особые сакральные центры — Минусинская котловина, Иссык-Куль и др.(Мачинский, 1989).
Направление культурных связей самое разнообразное: на север — с таёжными племенами, на юг — с городскими цивилизациями Средней Азии, Индии и Китая. Однако, преобладающими были культурные импульсы и миграции на запад, начиная с предскифского и раннескифского времени (Тереножкин, 1976; Ильинская, Тереножкин, 1983; Клочко, Мурзин, 1987; Боковенко, 1989 и др.) Типологический анализ основных компонентов культуры номадов показывает, что
(175/176)
это сложный поэтапный процесс продвижения людей, идей, вещей. Сначала — скифов-саков, массагетов, сармат, затем хунно-гуннов и кочевников средневековья, движение которых в значительной степени изменили этно-культурую ситуацию Азии и Европы, но и создавали предпосылки для налаженных торговых путей между этими регионами.
|