А.Н. Бернштам

Очерк истории гуннов.

// Л.: ЛГУ. 1951. 256 с.

Постраничная нумерация сносок сохранена в верхнем индексе.

Глава X.

Аттила и гунны в его время.

По Иордану, Бледа и Аттила были не родными братьями, а двоюродными; Бледа был, по всей вероятности, сыном Актара, братом Ругилы, с которым он разделял власть. Иордан также говорит о том, что двойственность власти Аттилы и Бледы кончилась братоубийством, а не естественной смертью Бледы ¹. [1]

Римляне стремятся продолжить свои мирные связи с гуннами. Ещё при жизни Бледы было направлено посольство Плинфа и Эпигена, которые встретились с царскими скифами (гуннами) в Марге, Мизийском городе, в Иллирике на берегу Истра против крепости Констанции (при впадении р. Моравы в Дунай). [2] После этих переговоров было достигнуто соглашение (как мы указывали, приписываемое Ругиле), по которому, помимо вышеперечисленных привилегий (выдача перебежчиков, равноправная торговля и дань в 700 фунтов золота) были выданы гуннам дети Мамы и Атакама, происходящие из царского рода, вскоре Аттилой и Бледой умерщвленные в Карее (Добруджия) ³. [3] Известием о войне с соросгами (скифским племенем) исчерпываются сведения о первом периоде истории господства Бледы и Аттилы.

Аттила продолжает дипломатические сношения с римлянами. Раздражённые тем, что епископ города Марга в 442 г. разграбил их «царские гробницы», гунны потребовали выдачи перебежчиков и «духовного грабителя». Этот повод приводится источниками для объяснения перехода гуннов через Истр и разгрома Виминакия. В это время гуннам было легче совершать свои набеги, так как они могли опереться на вос-

(154/155)

стания плебса в городах Римской империи. Так, например, был взят город Марг. Как свидетельствует Приск, «могущество варваров возросло после того ещё более» ¹. [4]

Феодосий младший ответил отказом на вторичное требование Аттилы выдать перебежчиков. Это повлекло за собой опустошение гуннами Иллирика и Фракии. Необходимо было немедленно принять меры для улаживания конфликта, что было сделано посланниками Империи Сенатором и Феодулом в городе Одессе (нынешняя Варна). Но дипломатические переговоры ненадолго задержали дальнейшие набеги гуннов. Вскоре произошло сражение в Херсонесе Фракийском, после которого был заключён мир на тяжёлых для римлян условиях.

Посольству Анатолия, отправленному после сражения в Херсонесе, предъявлено было требование о размере дани и перечень обязательств римлян. Они должны были уплатить 6000 литров золота единовременно и по 2100 литров ежегодно; за каждого бежавшего военнопленного римлянина (раба) платить 12 золотых монет, либо выдать его обратно гуннам; кроме того, Империя обязана была выдать гуннам всех перебежчиков и в дальнейшем выдавать их систематически. Характерно, что гунны одним из условий ставят освобождение Римом военнопленных — ремесленников, колонов, рабов. Согласившись на все требования гуннов, римляне в виде компенсации намного увеличили поборы с местного населения.

В последующее время Аттила неоднократно направляет к римлянам послов с требованием выдавать беглецов. Настойчивость Аттилы свидетельствует о том, как много внимания он уделял сплочению гуннского племенного союза. Объединить разноплеменной состав орды одними средствами военного принуждения, конечно, было трудно.

Патриархально-родовые средства управления были уже недостаточны для объединения, классовые же отношения для формирования государственного устройства ещё не созрели. Рабы, находящиеся во владении у гуннской племенной знати, обеспечивали известную автономность гуннских вождей, хотя это рабство и имело ещё патриархальную форму.

Аттила не допускал распада союза кочевников. Наоборот, судя по характеру требований, предъявляемых его посольствами, он старательно объединял вокруг себя всех тех, кто имел отношение к племенному союзу ². [5] Сила вождя гуннов заключалась в том, что в тылу своего врага он имел союз-

(155/156)

ника — зависимое население Рима, в частности рабов, бывших варваров. В союзе с восставшими рабами и колонами, да вообще со всей зависимой массой населения, он сумел создать новое объединение и успешно продвинулся на запад.

Для удовлетворения непосредственных интересов кочевников Аттила организовал захват земель; в частности, посол Эдикон был уполномочен добиться соглашения с римлянами по поводу земель но течению Истра от Паннонии до Нов Фракийских, завоёванных Аттилою, которые гунны запрещали возделывать; кроме того, было повторено требование возвратить беглецов ¹. [6] В случае невыполнения этого гунны угрожали войной.

Ближайший соратник Феодосия II — евнух Хрисафий предложил Эдикону убить Аттилу. Для организации убийства к вождю гуннов отправили послов, служивших посредниками в заговоре и, одновременно, бывших ответственными за посольство Эдикона. В числе послов (448 г. до н.э.) были Вигила, знавший гуннский язык, знатный имперский сановник Максимин и Приск. Последний и оставил подробное описание своего путешествия, которое служит основным источником для изучения истории западных гуннов.

Приск отмечает одну любопытную деталь. Он рассказывает, что послы заехали к предводителю иллирийского войска в районе Наисса, чтобы получить от него для выдачи гуннам 5 беглецов из общего числа 17. Перебежчики-гунны не попадали, следовательно, в рабство как военнопленные, а использовались в армии в качестве наёмной силы. Этим и объясняется дезертирство из гуннского объединения. Вольный гунн, беглец был у римлян не обычным непосредственным производителем — колоном, а солдатом ². [7]

Из передаваемого Приском разговора Аттилы с римским послом выясняется причина упорства вождя гуннов в его требованиях о выдаче всех перебежчиков. Аттила заявил, что «он не позволит, чтобы его рабы действовали в войне против него, хотя они и не могут принести никакой пользы тем, которые вверяют им охранение страны своей» ³. [8]

В этих словах сказывается уверенность Аттилы в том, что племена, покорённые и включённые им в состав гуннского объединения, не могут быть его противниками, по существу же они становились союзниками. Вождь гуннов, однако, чувствовал, что для успеха его военных операций необходима консо-

(156/157)

лидация сил, и прибегал к самым жестоким мерам для сохранения единства кочевого объединения.

Приск указывает, что у гуннов имелись рабы, которых разрешалось продавать и покупать; он отмечает явления, некоторым можно было бы заключить, что в варварском государстве в достаточной степени были развиты классовые отношения, разделение на рабов и рабовладельцев. Вместе с тем, его сведения дают всё же основания предполагать, что строй гуннского объединения сохранял ряд черт первобытно-общинного общества. Гуннский союз на той стадии не был ещё сложившимся классовым обществом. Одним из ярких мест, доказывающих это положение, является приводимый разговор с греком, жившим долгое время у гуннов. У дома Онигисия римский посол повстречал к своему изумлению одетого в богатые скифские одежды человека, говорящего на греческом языке. Грек, как это отмечает Приск ¹, [9] явно не был рабом. В разговоре грек даёт меткую характеристику положения неимущих слоёв населения у «цивилизованных» римлян и «варваров» гуннов.

«...Бедствия, претерпеваемые римлянами во время смутное, тягостнее тех, которые они терпят от войны, по причине жестокого взимания налогов и притеснений, претерпеваемых от дурных людей, ибо закон не для всех имеет равную силу. Если нарушающий закон очень богат, то несправедливые его поступки могут остаться без наказания, а кто беден и не умеет вести дел своих, тот должен понести налагаемое законами наказание», и т.д. ² [10]

Приск возражал своему знакомцу, оправдывая систему общественных отношений в Восточноримской империи, в частности, тем, что «римляне поступают с рабами гораздо снисходительнее, чем варвары», и что «не позволено предавать их (рабов, — А.Б.) смерти, как это водится у скифов. Рабы имеют много способов получать свободу» ³. [11]

Единственным возражением грека на слова Приска было: «Законы хороши, и римское общество прекрасно устроено, но правители портят и расстраивают его, не поступая так, как поступали древние» ⁴. [12]

Оценка греком общественных отношений в Империи и у «варваров», противопоставление последних Риму, как более справедливых, является одним из подтверждений того, что гуннское общество аттиловской эпохи не было окончательно

(157/158)

сложившимся классовым обществом. Недаром Сальвиан, пресвитер из Массилии, указывает: «Если обманывает хун или гипид, то что же в этом удивительного, если он совсем не знает преступности обмана ¹. [13] Чья несправедливость такова, как наша? Франки этих преступлений не знают, хуны от этих преступлений свободны» ². [14]

Уже указывалось, что гунны Аттилы знали классовые отношения. Наличие у них рабов отмечается Приском неоднократно. Римским посланникам «запрещалось освобождать римского военнопленного, покупать варварского невольника» ³. [15] Архитектор, построивший баню Онигисию, был жителем Сирмии, взятым в плен «скифами», т.е. гуннами. Он надеялся получить свободу в награду за своё искусство, но вместо того был обречён на труд, более тяжкий, «чем скифская неволя» ⁴. [16] О доме жены Аттилы, Креки, Приск отмечает: «...вокруг царицы стояло множество рабов: рабыни, сидя на полу против неё, испещряли разными красками полотняные покрывала, носимые варварами поверх одежды, для красы» ⁵. [17] Приск сообщает, что «два человека, бывшие у скифов в неволе, были приведены со связанными назад руками за то, что убили своих господ, владевших ими по праву войны. Обоих распяли...» ⁶ [18]

У гуннов этого периода отмечается рост имущественных различий. Сам Аттила имеет свой дворец-ставку, жена его Крека — отдельную ставку. Одна из жён Бледы была старшиной селения, в которое заезжал Приск. Онигисий имел лучший дом после Аттилы. Взятые в плен люди в первую очередь «доставались на долю, после Аттилы, скифским (гуннским, — А.Б.) вельможам, имеющим большую власть» ⁷. [19] Члены господствующего рода были подобны наместникам над покорёнными племенами, например над акатирами. Рабы использовались главным образом в домашнем хозяйстве и не являлись у гуннов основными непосредственными производителями. Хозяйственной базой у гуннов оставалось скотоводство, хотя земледелие в это время было широко развито среди местных славянских племен. Продукты земледельческого производства получались путём обложения данью племён, вошедших в состав гуннского объединения.

(158/159)

Гунн Хелхал, главнокомандующий римскими легионами, вел переговоры с вождями покорённых готов о том, что он «даст готам земли, но (этот дар пойдёт на пользу, — А.Б.) не для них самих, а в пользу уннов; что унны, не занимаясь земледелием, будут, как волки, приходить к готам и похищать у них пищу; что готы, находясь в состоянии рабов, будут работать для содержания уннов...» ¹. [20]

Из сообщения видно, что собственно гунны земледелием не занимались: римскому посольству в селениях давали «в пищу вместо пшеницы просо, вместо вина так называемый у туземцев медос», а «следующие за ними служители получали просо и добываемое из ячменя питьё, которое варвары называли камос» ². [21] Такое противоречие надо понимать в том смысле, что в гуннском обществе основные земледельческие работы выполнялись племенами, вошедшими в состав объединения в процессе завоевания. Эти, главным образом древнеславянские племена были, в основном, земледельцами, сами же гунны являлись скотоводами-кочевниками и непосредственно земледелием не занимались. Надо отметить, что селения, в которых посольство получало продукты земледельческого производства, находились «по ту сторону Дуная» т.е. за пределами территорий — фактических ставок кочевников.

Несмотря на наличие классового расслоения на рабов и рабовладельцев, несмотря на рост имущественной дифференциации, гуннское общество в целом ещё сохранило свои примитивные формы. Аттила был ещё вождём, близко стоявшим к племенам. Когда Приск описывает прибытие вождя, то отмечает, что Аттила остановился перед домом и многие просители, имевшие между собою тяжбы, подходили к нему и слушали его решения ³. [22] Иордан даёт такую характеристику: «Любя войну, Аттила был уверен в деле, твёрд в совете, снисходителен к просьбам и благосклонен к тем, кого однажды принял под своё покровительство» ⁴. [23] Эти характеристики показывают, что вождь варваров не являлся выразителем классовых интересов рабовладельцев, а в первую очередь осуществлял интересы скотоводческих гуннских племён, сохранивших ещё патриархально-родовые отношения.

Иордан отмечает, что Аттила по своему облику гунн, а гуннов все древние авторы, особенно Аммиан Марцеллин, антропологически отличают от остальных племён (например аланов). На пиру Аттила ест из деревянной посуды; в ряде

(159/160)

его действий ясно заметно соблюдение традиций кочевого быта скотоводов патриархально-родового строя.

Приск упоминает дальнейшее развитие завоеваний при Аттиле. Целью было не только захватить территорию, но и взимать дань. Увеличение владений путём завоеваний, включение в состав племенного союза большого количества покорённых племён были в то время и на том этапе общественных отношений средствами борьбы против тех форм эксплоатации, которые росли внутри гуннского общества и могли бы в конце концов подорвать (и подорвали) силу гуннского племенного союза. В результате этих причин, во времена Аттилы накануне европейского похода, вследствие бурного развития классообразующих процессов, вырастает особое значение покорения других племён и народов. Аттила относится ещё к представителям той власти, которая достаточно сильна и опытна для покорения и угнетения чужого народа, но недостаточно сильна для угнетения собственного народа.

Таким образом ближайшим поводом к организации похода был рост социальных противоречий внутри гуннской орды.

К моменту похода па запад Аттила имел значительные войска из разных племён. Из восточных племён можно назвать гуннов и акациров, роксаланов, антов, аланов; в гуннское объединение входили, кроме них, и другие славянские племена; из германских упомянем герул, остготов (во главе с Валамиром, Теодомиром и Видемиром) и гепидов (во главе с Адариком). Руководство союзными племенами осуществлялось их собственными вождями.

Продвижение Аттилы было направлено к Рейну. Путь стратегически выбрали удачно, он шёл через варварскую периферию Империи, население которой могло явиться наиболее вероятным союзником. Отряды были разделены на две группы: одна группа шла по правому берегу Дуная и имела задачей снести передовые римские укрепления, что и выполнила; другая, левобережная, подчинила своему союзу квадов в Западных Карпатах и маркоманов в Шварцвальде. Соединение гуннов произошло у истоков Дуная.

Франки (восточные), жившие по берегам Неккара, свергнув своего короля, примкнули к Аттиле. То же проделали тюринги и зарейнские бургунды. Фактически у Рейна произошло окончательное, хотя и временное объединение сил варваров, после чего, с помощью ими самими сделанных мостов, они переправились в нескольких местах через Рейн.

Наибольшее смятение поход Аттилы вызвал в Галлии и в Бельгийских провинциях, где жители пытались бежать с

(160/161)

насиженных мест. Из укреплённой Лютеции (Париж), известной большими восстаниями 360 и 383 гг., жители также хотели бежать. Легенда приписывает спасение Лютеции некоей Женевьеве (Геновефе), которая якобы сумела воздействовать на жителей, и они остались на своих местах.

Однако Аттила не дошёл до Лютеции. Опустошив Мец (6 апреля 451 г.) и ряд других городов Галлии — Страсбург (Аргенторат), Шпейер (Новиомаг), Вормс (Ворбетомаг), Майнц (Могонтиак), Безансон (Безонтион) и др., Аттила осадил Орлеан (Аурелиан), но вследствие отсутствия поддержки в тылу должен был после жестокого сражения снять осаду.

Аэйций Теодорик, король готов, и его сын Торнэмэд, как рассказывает Григорий Турский, отбили второе наступление гуннов на р. Марне (Матроне) в 451 г. в окрестностях г. Труа (по Иордану — в окрестностях Шалона) и окончательно их разбили. Это была знаменитая Каталунская битва, после которой могущество гуннов больше не расцветало. Битва эта вошла в историю и запечатлелась в ряде мифов и сказаний вплоть до скандинавских саг ¹. [24]

На обратном пути Аттила разгромил Трир, а в 452 г. ворвался «в верхнюю Италию, разорил Аквилею, овладел Миланом (Медиоланом), но из Равенны поспешно удалился назад» ². [25] После этого известно ещё одно вторжение Аттилы в Галлию. Затем наступила его смерть (454). [26]

Неудача Аттилы объясняется слишком большим размахом его походов и невозможностью в пределах огромной территории сдержать под единым руководством огромную массу племён, социально и этнически с гуннами не связанных. Поэтому выход из союза отдельных племён и даже довольно значительных объединений образовал в тылу брешь и решил судьбу гуннов на Западе и, пожалуй, на Востоке.

(161/162)

Племена Западной Европы в это время были более сильны своим социальным строем, чем гунны, находившиеся уже на стадии сложения классового общества. Восстание и победа варварских племён Западной Европы над гуннами предопределили «варваризацию» последних. Появление новых варварских государств ка смену гуннам представляет собою выступление свежих сил (поскольку самими же гуннами был ранее нанесён удар процессу классообразования у готов, франков и других племён Запада). В то время как у гуннов власть переходила по наследству, у упомянутых племён вожди избирались. Другим племенем, сохранившим у себя патриархально-родовой строй, в частности франкам, удалось несколько позднее, а именно в 476 г., окончательно завершить политический разгром Римской империи, что было одной из важнейших предпосылок создания западноевропейского феодализма. Гуннское нашествие разбудило варварские «запасы» племён, сломивших Рим, и в этом заключается всемирно-историческое значение гуннского похода на Запад, в этом заключается всемирно-историческая роль Аттилы. Если источники (Иордан и Приск) отмечают субъективные причины похода гуннов на Запад (требование дани, которую римляне отказались платить после смерти Феодосия младшего и при Маркиане, а также отказались выдать за Аттилу Гонорию), то несравненно важнее отметить объективную историческую роль гуннского нашествия.

Гуннское «нашествие» всей буржуазной литературой рассматривалось и рассматривается как движение «азиатов», громивших европейскую цивилизацию. Гунн — синоним дикаря, разбойника. Это представление, доминирующее в литературе, ничего общего с действительностью не имеет ¹. [27] Гунны и созданный ими огромный племенной союз отнюдь не были, как это представляет западноевропейская наука, разбойничьим отрядом ². [28] Они стояли несравненно выше многих европейских племён и по своему социальному строю и по своей культуре. Разгромив готов, гунны, тем самым, высвободили из-под их политического господства славянские племена и сами воспри-

(162/163)

няли скифо-сарматскую и древнеславянскую культуру ¹. [29] Стоит только вспомнить постройки гуннов, одежду, пищу и т.п., столь красочно описанные Приском. Культурное влияние гуннов на западноевропейские племена отмечается даже буржуазными учёными на основании археологического материала.

По сравнению с рабовладельческой системой, в гуннском племенном союзе были элементы новых, более совершенных общественных отношений — имелись предпосылки образования феодальных порядков. И этим не исчерпывается превосходство гуннов над Европой, особенно над её варварской периферией.

Гуннский племенной союз, включавший в известной мере и элементы азиатских культур, а главное культуру южнорусских степей, принес, наряду с ними, и черты древнейших государственных образований Средней Азии и, может быть, Китая. В известном смысле можно сказать, что гунны принесли с собой в Европу это влияние ². [30]

Наконец, самое главное, гуннский союз сыграл ту всемирно-историческую роль, что он мобилизовал всю варварскую периферию рабовладельческой системы Средиземноморья и Причерноморья и подготовил разгром не только Римской империи, но и античных центров Причерноморья, исчерпавших к этому периоду внутренние возможности своего развития. Гунны, в значительной степени определившие падение античности, были, прежде всего, теми варварами, которые, по определению Ф. Энгельса, «вдохнули новую жизненную силу умиравшей Европе...» ³. [31]

[1] ¹ См.: Иордан. Цит. по М. Стасюлевич, История средних веков в её писателях и исследованиях новейших учёных. СПб., 1885, ч. 1, стр. 421.

[2] ² См.: Приск. Цит. по: Г.С. Дестунис, Сказания Приска Панийского (в дальнейшем: Приск), стр. 19, прим. 4.

[3] ³ Там же, стр. 21-22.

[4] ¹ Там же, стр. 23.

[5] ² Там же, стр. 30.

[6] ¹ См.: Приск. Цит. по: Г.С. Дестунис, Сказания Приска Панийского, стр. 44. В этот период Аттила подчиняет акациров (или акатиров) — племена, жившие по берегам Днепра.

[7] ² Там же, стр. 35.

[8] ³ Там же, стр. 42.

[9] ¹ Там же, стр. 52.

[10] ² Там же, стр. 55.

[11] ³ Там же, стр. 57.

[12] ⁴ Там же, стр. 58.

[13] ¹ CK. II, вып. 2, стр. 413.

[14] ² Там же, стр. 414.

[15] ³ Приск, стр. 43.

[16] ⁴ Там же, стр. 51.

[17] ⁵ Там же, стр. 60.

[18] ⁶ Там же, стр. 72.

[19] ⁷ Там же.

[20] ¹ Там же, стр. 96.

[21] ² Там же, стр. 46.

[22] ³ Там же, стр. 61.

[23] ⁴ Иордан, ук.соч., стр. 24... .

[24] ¹ И. Шаровольский. Древнескандинавское сказание о битве готов с гуннами и его историческая основа. Киев, Универс. изв., 1904, №4; описание битвы см.: М. Стасюлевич, История средних веков, СПб., 1885, ч. 1, стр. 261, 269.

[25] ² Шафарик, Славянские древности, I, кн. 2, стр. 91.

[26] ³ Подробности смерти Аттилы до сих пор неясны. Может быть, в связи с этим и создалось столько разноречивых легенд о его кончине, времени смерти (453) и месте погребения. См. по этому поводу: В. Bierbach. Die Letzten Jahre Attilas, 1906. Автор заявляет, что обстоятельства смерти Аттилы до сих пор остаются неясными (стр. 54). Ю. Моравчик, исследуя легенды, показывает, что различные интерпретации смерти вождя гуннов относятся к разным периодам его пребывания в тех или иных странах и склоняется к мысли, что Аттила был убит, по всей вероятности, в Византии после похода на Запад. См. его: Attilas Tod in Geschichte und Sage. KCzA, II, вып. 1-2, 1926, стр. 116.

[27] ¹ По этому вопросу см. посвящённые ранней истории славянства работы М.И. Артамонова и А.Д. Удальцова, Б.А. Рыбакова и П.Н. Третьякова. О прогрессивной роли гуннов мы высказывались в ряде наших работ и в докладах, например в упоминавшейся статье: Из истории гуннов I в. до н.э. СВ, I.

[28] ² Е. Томпсон называет гуннов «паразитическими мародерами», всячески отрицая их прогрессивную роль и считая, что они задержали развитие Западной Европы (Е.А. Thompson. А History of Attila and the Huns. Oxford, 1948, стр. 204-207, 214-215).

[29] ¹ О политической роли славянских племен и их культуры в гуннский период см.: П.Н. Третьяков. Восточнославянские племена. М.-Л., 1948, стр. 65 сл. О роли разгрома готов гуннами см.: А.Д. Удальцов, СЭ, вып. 6-7.

[30] ² См. далее о вещественных источниках гунно-аварского периода. См.: Zoltan v. Таkасs. Huns et Chinois. Turan, 1918, стр. 273-285.

[31] ³ К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. XVI, ч. I, стр. 132. По отношению к причерноморским античным центрам этой точки зрения придерживается и В.Ф. Гайдукевич (См.: Боспорское царство, стр. 383).

наверх